Интуицио. Лоран Гунель

неохотно приблизился к входной двери.

      – Меня зовут Тимоти Фишер, у вас зарезервирована комната на мое имя!

      Жестом он велел мне подождать, пошел проверить регистрационные записи и в конце концов открыл дверь и дал мне ключ от комнаты.

      – Номер триста семь на втором этаже, – сказал он с сильным мексиканским акцентом.

      Я поспешно добрался до комнаты, залитой резким холодным светом, который я сразу же погасил, предварительно включив ночник у изголовья кровати. Оранжевые стены в стиле семидесятых, на полу коричневый ламинат. Сильный запах дезинфекции из ванной комнаты.

      Это напомнило мне сцену в одном из моих романов: герой, художник-миллионер, согласился помочь полиции в расследовании дела, в котором он невольно оказался замешан. Он был вынужден отправиться в путь, и ему пришлось останавливаться в захудалых мотелях, которые для него снимала полиция, в то время как он привык к роскоши самых знаменитых отелей мира.

      У меня хватило сил лишь поставить будильник на телефоне и снять обувь; и я рухнул на кровать, не снимая одежды, спеша отключить сознание, чтобы скользнуть в бездонные и таинственные пучины собственной души.

      7

      – Возможно, у меня есть зацепка!

      Гленн Джексон подскочил на месте и поднял взгляд на Роберта Коллинза, который ворвался в кабинет, распространяя вокруг атмосферу стресса.

      Солнце едва просачивалось сквозь тучи, собравшиеся над штаб-квартирой ФБР в Вашингтоне, и плохо выспавшийся Гленн не был готов воспринимать такой напор с самого утра.

      Коллинз сел на стол напротив него и скрестил руки на груди.

      – Ниточка слабая, но ухватиться можно, – сказал он. – И есть надежда размотать весь клубок.

      – Не садись так, Роберт. Ты забыл, что уже сломал один стол?

      – Я нашел связь между двумя башнями.

      Гленн поднял бровь и откинулся назад в своем кресле:

      – Ладно, убери свой зад со стола и рассказывай.

      Как обычно, Роберт проигнорировал его просьбу. Гленн часто спрашивал себя, почему его заставили работать с коллегой, который совсем не уважал его мнения.

      – В обеих башнях размещались большие финансовые конторы, инвестиционные фонды. В обеих, ты слышишь меня? Не удивлюсь, если мы имеем дело с революционером-антикапиталистом. Типа, готов на все, чтобы разрушить систему.

      Гленн поморщился:

      – Не чувствую…

      – От нас требуется не чувствовать, а думать.

      Задетый за живое, Гленн не ответил и постарался глубоко дышать, чтобы сбросить напряжение. Он запустил руку в пакетик с шоколадно-зефирными мишками и отправил одного в рот. Тающий сахар немедленно принес ему чувство облегчения. Не очень-то хотелось нервничать с самого утра.

      – Если ты в этом убежден, – сказал он, – тебе надо лишь установить наблюдение за всеми финансовыми фирмами.

      – Я, разумеется, подумал об этом, но есть небольшая проблема.

      – И какая же?

      – В этой стране столько же финансовых контор, сколько пиццерий в Италии.

      – Хреново.

      – Ну да. Во всяком случае,