Всё укроется снегом белым…. Светлана Гершанова

ни-ни!

      И Боре я позвонила, боялась, что он позвонит сам и услышит мужской голос. Дальнейших его действий я предсказать не могла, но в Москву он примчался бы обязательно.

      – Боря, можешь меня поздравить, я вышла замуж, неофициально пока. Заявление в загс подали, но зря, нельзя регистрироваться, пока обмен не состоится.

      – Это он тебе сказал?

      – Это сказал юрист в обменном бюро и мне, и ему. Нет, пока не приезжай, начнёшь его допрашивать. Знаешь, мы купили стиральную машину! Собрали все деньги, какие были у меня и у него, и купили. Так здорово! Конечно, постельное я отдавала в прачечную, остальное стирала руками. А тут его бельё прибавилось и рубашки.

      – С машиной вы поспешили. Ты же непрактичный человек, это Валя у меня всё просчитывает на десять ходов вперёд. Отношения не оформлены, а у вас уже общая собственность. Может, ещё расстанетесь, как будете делить?

      – А если вы с Валей разведётесь, не дай Бог, как будете делить? Так и мы. Хотя, если мы расстанемся, мне будет не до машины. Только мы не расстанемся.

      Назавтра он позвонил сам. Тоже захотел посмотреть, наверно, с кем я решила связать свою судьбу. Всерьёз решила, раз купили стиральную машину.

      – Светочка, твой Виктор ходит на лыжах? Нашей лаборатории надо выставить трёх участников на институтские соревнования. А со мной только двое.

      – Я спрошу у него и позвоню тебе вечером.

      – Да вы приезжайте в субботу, а там поглядим.

      Витя занял второе место по институту, а Боря не вошёл даже во вторую десятку. Это подняло Витин авторитет в его глазах, и даже Валиных, на недосягаемую высоту.

      – Да у меня несколько лет Камчатки за плечами, – оправдывался Витя.

      И Софе я позвонила, я считала её лучшей подругой после Люси. До Вити я почти всегда с ней ходила в театры.

      Она была практичной, как Валя, и считала, что я живу в высшей степени неправильно. Её раздражало, что я вкалываю за копейки и всегда занята!

      Ко мне в Соломенную сторожку не приезжала, жила в престижном районе. Встречались возле театра, или в самом театре.

      Она так никогда и не забыла тот поход в театр Сатиры. Места были прекрасные, второй ряд партера. Я опоздала, первое действие мы просидели на ступеньках амфитеатра.

      В антракте я сказала, что умираю с голоду. Мы опять опоздали и оказались на ступеньках. Только на третье действие попросили освободить наши места. Софа была вне себя, а я боялась расхохотаться, действие начиналось.

      – А вы всерьёз подали заявление, или для талонов в магазин новобрачных?

      – Думали, всерьёз, оказалось, для талонов. Мы не можем зарегистрироваться, пока не кончится обмен.

      – Это он тебе сказал?

      – Да нет же, юрист в обменном бюро. Приезжай, познакомишься, он понравится тебе!

      – Не хочу я ехать в такую даль.

      И ещё в один дом я привела Витю, к Юрию Борисовичу Лукину.

      Секретарь в приёмной комиссии Союза писателей, сухонькая старушка с добрыми глазами, сказала:

      – Я дала ваши книги очень порядочным людям!

      Он оказался в их числе.

      Меня же предупреждали, сделай