Каким быть человеку?. Шейла Хети

себя? Сквозь всё происходящее красной нитью тянулся самый главный вопрос, прочно засевший в моем сознании, словно долгосрочная задача, которую никак нельзя было выполнить, пускай надежда на это и не покидала меня. Как правильно общаться с другими? Какой меня видят люди на вечеринках? Какой мне быть?

      Но вселенная отвечала туманно. Я всё равно искала подсказки; меня это не останавливало ни от поисков, ни от веры в то, что ответ всё же где-то кроется. В каком-то смысле я тратила на это всё свое время, ведь как еще я могла заставить вселенную обратить на меня внимание, полюбить меня? Я бы точно потеряла любой след ее благосклонности и защиты, если бы вела себя неправильно, – как будто вселенная принимала меня с радостью только в одном моем проявлении.

      Пока я жила под одной крышей с мужем, мне не удавалось избежать ни одной ошибки. Стены нашего дома были испещрены следами моего бездумного проживания жизни. Я не видела ничего, кроме откровенных пятен – там, где должна была быть белоснежная стена.

      С самого начала между мной и мужем установилась эмпатия; мы всегда были ласковы. Мы словно боялись сломать друг друга. Мы не ссорились и не давили, будто мир был достаточно жестким и без того. Что до сложных разговоров, которые могут ранить человека, – мы к такому и не прибегали. Так могло продолжаться и дальше – в нашей жизни и в нашей любви, – но через несколько лет замужества я споткнулась. Споткнулась, оступилась, поднялась и пошла дальше, но оказалась не там, где было нужно; сбилась с пути. Мои дни стали удивительно похожи по запаху и ощущению, точь-в-точь как в месяц моего восемнадцатилетия – жаркий и липкий август. Тогда я только-только выехала из дома, где жила со своим школьным бойфрендом, и проводила дни в отцовском подвале. Целый месяц я словно пребывала в чистилище, подвешенная между жизнью в доме со своим парнем и свободой театрального училища в другом городе.

      В тот месяц, пока я ждала начала новой жизни, я впервые испытала чувство напряженного бездействия. Месяц был неподвижный, словно застывший в янтаре, при этом наполненный нетерпением. Повсюду меня преследовал один запах, похожий на смрад сгнивших, испортившихся конфет. Живот крутило. На коже постоянно проступал пот.

      Яркий отголосок этих дней ожившим воспоминанием проявился в моей жизни, вторгся в мое замужество и задержался на целых шесть месяцев. Мне хотелось вырваться из этого жуткого замкнутого круга. Ни один человек не должен проходить через такое – это просто неправильно! Каждый день должен ощущаться по-новому; я же заново оказалась в духе другого времени, которое уже когда-то проживала – и прожила.

      Каждое утро я просыпалась рядом с мужем и осматривалась, не исчезло ли это чувство; но оно не исчезало. И я вставала, уже с раннего утра обессиленная им, вся липкая от того же напряженного бездействия, которое ощущала когда-то давно.

      В один день ни с того ни с сего давление спало. И это чувство просто исчезло. Я ничего для этого не делала. С облегчением я оглядела