Проклятие рода Баскервиль. Владимир Александрович Андриенко

Но только тогда меня поймали за руку, и мои планы были расстроены. А я мог бы быть новым лордом Баскервилем. Я, а не Генри. Мы имели с ним равные права на наследство.

      – Равные?

      – Именно так, сэр.

      – Я всегда полагал, что у сэра Генри были в этом преимущества.

      – Это потому, что вы не знаете всего, сэр. Помните, как сказано у мистера Конан Дойла «Если бы Степлтон доказал свои права на владение Баскервиль-холлом, как бы ему удалось объяснить тот факт, что он, наследник, жил под чужим именем да еще так близко от поместья?»

      – Это в самом конце повести, – ответил я.

      – Именно в конце. Но писатель немного исказил факты. У Генри было больше прав на Баскервиль-Холл – это верно. Но я был наследником первой очереди не этого замка, но состояния дядюшки Чарльза.

      – Не понял вас, мистер Севидж. Состояние сэра Чарльза и есть Баскервиль-холл.

      – Нет. Дядя Чарльз наследовал это имение, за которым числились одни долги. Он сразу покинул это место и уехал в Южную Африку. И там он сколотил свое состояние. Затем вернулся сюда и стал жить английским помещиком. И вот эти деньги были моими по праву. И по суду я мог бы получить три четверти из того миллиона фунтов, который унаследовал Генри.

      – Почему же вы этого не сделали, мистер Севидж? – спросил Мартин.

      – Я был молод и глуп. Я писал моему дяде, когда жил в Америке и просил его о помощи. Но мой дядя Чарльз ненавидел моего отца, своего старшего брата.

      – Старшего? – удивился Мартин.

      – Именно старшего, мистер Мартин.

      –Но кто тогда был отец сэра Генри?

      –Он был сыном баронета от законного брака, мистер Мартин. А мой отец и дядя Чарльз были побочными сыновьями от другой женщины.

      Мистер Мартин спросил, но почему же тогда имение наследовал сэр Чарльз, а не законный наследник?

      Севидж ответил:

      – Он уже к тому времени переехал в Канаду и сам отказался от имения.

      – Отказался?

      – Да. Слишком много долгов было за этим поместьем. И слишком много вложений оно требовало. Потому он добровольно отказался от своих прав в пользу Чарльза. И получалось, что Генри был двоюродным племянником Чарльза, а я родным. Прав на имение Баскервиль-холл у него было больше, но прав на деньги дяди Чарльза было больше у меня.

      – И вы писали своему дяде?

      – Он ответил мне грубо. Он так и не простил моего отца. В молодости между ними пробежала черная кошка. Подробностей их ссоры я не знаю. Дядя заявил, что не желает иметь со мной дела. В выражениях он не стеснялся. Но я все равно решил приехать сюда. Правда, под чужим именем. Я тогда сказал жене, что отберу имение у дяди.

      – Жене? Вы имеет в виду леди Берилл?

      – А кого же еще? Она тогда была чудо как хороша. А в авантюризме не уступала мне. И мы приехали в Англию под фамилией Ванделер. А потом спустя год переселились сюда в Девоншир.

      – Уже под фамилией Степлтон? – спросил Джеральд.

      – Да. Мы стали мистер Степлтон и мисс Степлтон. Она выступила в роли моей сестры. И мы познакомились с дядей Чарльзом, который