Восемь ступеней силы. Никас Славич

да побольше разузнаю у жителей. Придётся, конечно, выпить с мужиками, чтобы их разболтать. Не страшно – магия устранит вредные последствия алкоголя».

      В деревне Лесная Земляничка всё шло своим чередом. Её жители предпочитали не говорить о войне, чтобы не накликать беду. Пару лет назад двадцать мужчин ушли на заградительную стену и не вернулись; остальные, пахари да старики, не умели сражаться.

      Тоскливый вечер лениво катился к закату. Десять мужчин коротали его в кабаке, остальные предпочитали жить с семьями.

      Жара донимала всех ещё с утра и не спадала. Радостно щебетавшие птицы приумолкли. Ничто не напоминало о войне – Ключник миловал заброшенную деревеньку, её вялотекущая жизнь проходила без особых потрясений. Эймел знал: не будь магии друида – защитных чар на восточных лесах и окрестностях, – троллеорки спокойно пробрались бы в мирные поселения, а затем к Хостоку.

      На улице – никого. Дети сидели дома, не выходили в палящий зной. Деревня состояла из одной-единственной улицы, выстроенной вдоль дороги (если полуразбитую и заросшую травой колею можно так назвать), что вела к двум наезженным трактам: столичному на востоке и равнинному на западе.

      Хозяин кабака прицепил под козырьком крыши здоровенную металлическую пластину с пинтой, нарисованной неумелой рукой. Эймел усмехнулся про себя: домик нелепо смотрелся среди прочих зданий деревни. Маг поправил заплечную торбу, пригладил спутавшиеся длинные светлые волосы, и зашёл внутрь.

      Мужики в кабаке – мирные пахари и старики, все, кто побоялся пойти на войну или не умел сражаться – сдвинули столы в центр и затеяли азартную игру с костями. Проигравший в каждом туре заказывал для всей компании хар, крепкий спиртной напиток из двух забродивших ягод: земляники и веселинки.

      Дверь в кабак со скрипом распахнулась, и в помещение вошёл нежданный гость. Рослый незнакомец наклонил голову, чтобы не удариться о низкую притолоку, и подошёл ближе. В полутёмном зале едва виднелись лица игроков; хозяин пожадничал, зажёг не все факелы, и потому от входа все постояльцы походили на бесплотные тени вокруг столов.

      Мужчина по прозвищу Хитрый Весельчак – простой деревенский увалень лет тридцати пяти с добродушным простоватым лицом и лукавым прищуром серых глаз – находился на грани проигрыша. Он с интересом посмотрел на гостя.

      Первое, что бросалось в глаза при взгляде на него – едва затянувшаяся свежая рана на левой руке. Сизые шрамы на теле виднелись сквозь белоснежную полупрозрачную рубаху и выдавали в человеке воина. Незнакомец не выделялся мускулатурой, но в голубых глазах при ближайшем рассмотрении Весельчак узрел стойкость и жизненную силу.

      – Желаю здравия! – произнёс гость. – Я присоединюсь к игре? – К счастью, Эймел знал её правила. Выигрывать он не собирался: чтобы завоевать доверие, уважение деревенских мужиков, лучше всех щедро угостить харом.

      – Проходи, коль не шутишь, – взбодрился Хитрый Весельчак. При взгляде на гостя он подумал, что тот не знает хитростей игры, вряд ли подозревает об утяжелённых костях.