Алеет Восток. Кривая империя – II. 1224–1533. Сергей Иванович Кравченко

отвечал татарский начальник, – вас оставлять не велено. Ни в коем случае!

      Надо отметить, что все эти действия татары предпринимали не по злобе или жестокости, не из садизма или вселенской ненависти, не по озарению от ангела войны Сульдэ, а по уставу! Все это было раз и навсегда им предписано Чингисханом.

      Но вот стихали бои. Мир заключался только с теми народами, которые полностью, безоговорочно капитулировали. Условия, также завещанные Чингизом, были простыми.

      1. Перепись населения нового государства, вступающего в союз нерушимый.

      2. Каждый десятый молодой человек шел в рабство и услужение при татарской ставке для пополнение людских ресурсов. Остальные становились налогоплательщиками и гражданами Империи.

      3. Ставка налога – 10% с имущества, прибыли, всякой добычи. Сейчас это у нас называется «подоходный налог», только ставки у нас все еще хуже татарских. Тут мы с отменой Ига поторопились.

      4. Войско субъекта татарской федерации выступает в поход по первому требованию.

      5. Руководитель региона по первому вызову летит на ковер к хану «шизым соколом». Не забывает при этом подарки хану, ханшам, всем номенклатурным работникам ставки.

      6. Хан заслушивает доклад руководителя и, если что не так, казнит его без базара.

      7. На всякий случай хан держит детей губернатора в своей ставке заложниками и постепенно обучает их правильному государственному руководству.

      8. Представители хана, баскаки, живут комиссарами в присоединенных странах и помогают князьям княжить.

      Закон татарский в своих секретных статьях предписывал на всякий случай уважать все вероисповедания, служителей всех культов, все относящееся к духовной жизни. Поэтому в семье хана были последователи многих религий. Непослушные чада часто назло папе то совершали обрезание, то капризничали за столом: «Свинину я не ем, вина не пью, а руки – мою…». А то заказывали пленным ювелирам нательные кресты.

      Служители культов освобождались от любых налогов!

      Вот на такие нечеловеческие условия согласилась пораженная Русь и потащила татарское Иго через два с половиной века.

      И мы подумали, что всё изменилось…

      Схлынула волна второго татарского похода, и князья стали снова править. Старший из оставшихся Рюриковичей, Ярослав Всеволодович, пришел во Владимир, мы его привычно приняли, даже обрадовались. Он за несколько субботников очистил церкви и улицы от трупов и… занялся милым делом – расстановкой мебели. Стал рассаживать родичей по волостям: Святослава – в Суздаль, Ивана – в Стародуб, Бориса – в Ростов, Глеба – на Бело-озеро.

      Все выглядело по-старому, но печенью князь чуял, что все его великокняжеские выходы и подъезды теперь не более, чем дурная игра в погорелом провинциальном театрике при поредевшей публике. Где-то в зале сидит режиссер, который вот-вот может