Душа без признаков жизни. Софи Баунт

исконным – тем самым, что душа получила при первом перерождении. А бас у демонов убийственный до дрожи.

      – Молчи, если не способен найти причину, по которой я должен простить тебя, – выпалил Августин, забыв об асурах поблизости.

      Ребята недоумевающе переглянулись, не понимая, к кому из них обратился Августин. Один – с голубиными крыльями, щуплый. Другой – округлый и раздутый, как морской огурец, с чешуей на шее. Нынче, кого только в стражу не набирают.

      Кошмар…

      – Я размышляю вслух.

      Асуры скривились.

      – Не собираюсь оправдываться перед тобой, – возродился голос. – Но мне безумно любопытно. Ты просто возьмешь и засадишь меня в карцер? Близкого друга? Мы семья. Или ты слишком высок для таких, как я… отбросов?

      Августина потрясла легкость, с которой демон его попрекал.

      – Не говори ерунды! – заорал он. – Ты дорог мне. Но ты не прав! То, что ты делал и продолжаешь делать – отвратительно! Ты забиваешь эти гвозди, разрушая последнее доверие к своей касте. И за эти ошибки пострадает весь твой народ и вся наша Обитель.

      – Ты червяка не способен создать, зато рассуждаешь о глобальных проблемах галактики, будто ее Творец. Мой народ уже страдает. Хуже ему не сделать. И Обители ничего не грозит. Я и мои братья жаждем справедливости. Не больше.

      Августин собрался возразить, но осекся. Перед входом в пирамиду к нему начали подступать другие души: одни желали успехов, вторые восхищались достижениями. В ответ приходилось бесконечно благодарить, поддерживать беседы, улыбаться, сбегать от назойливых девушек и снова улыбаться – так, что губы заныли от напряжения.

      Со временем он стал воспринимать поклонников, как пищащих под ухом комаров.

      И когда я успел стать настолько популярным?

      Никто не перепрыгивал целую ступень в иерархии. Не одна душа в галактике! Это верно. Однако у Августина не было настроения радоваться. Ведь мозги терроризирует причина его негодования и срочного перерождения.

      – Тело подготовили? – приглушенно спросил виновник анархии в голове, но каждое его слово, как удар камнем по мозгам.

      – Не переводи тему!

      – Считаю неуместным продолжать нашу конфронтацию.

      – Слушай, прости, – прошептал Августин в ладонь, чтобы не создавать душам повода для сплетен. Не хочется увидеть в вестнике заголовок, что в судьи отбирают чокнутых. – Ты обязан всем рассказать. Это ужасно, понимаешь? Обещай, что, когда я вернусь, вопрос будет решен!

      Отповеди не последовало.

      Августин выдохнул и вошел в пирамиду. Главный коридор – длинный, как кишка. Свет исходит лишь от факелов. И к чему нагонять мрак на новеньких? Даже какая-то заунывная песня играет, от которой волосы в ужасе подпрыгивают.

      Преодолев главный зал и несколько лестниц, Августин прибыл в место отправления. Червоточина крутилась посередине пола, подобно водовороту. Августин помахал горстке людей в конце зала. Все знают, что он любит покидать Обитель в одиночестве и не лезут под ноги. Ссориться с будущим судьей Трибунала – затея плохая.

      Отскочив,