Дело всей жизни. Книга вторая. Ульяна Громова

затряс головой:

      – Не, парень, человек – такая скотина, к хорошему враз привыкает. Потом из тепла и сытости на улицу – это как заново всё потерять.

      Я вздохнул.

      – А есть магазин поблизости?

      – Удумал чего? – прищурился Алексей Леонидович.

      – Водки куплю тебе, снег ляжет – пригодится.

      – Вот это спасибо! Это приму! – заулыбался. – С могилок не пью, нашему брату туда отраву сыплют, как собак травят, – сморщился. – А магазин вон через лесок по тропе с километр, – махнул рукой вдоль МКАДа.

      – Не уходи, скоро вернусь…

      …В замкадье нашёлся не только продуктовый магазин, но и сток с одеждой. Пятёрку разменял, когда покупал водку и две пары толстых шерстяных носков, потом зашёл в аптечный закуток, купил что-то от кашля – вспомнил про бронхит бомжа.

      Когда вернулся, Алексей снова согревался чаем. Я сел и поставил перед ним бутылку водки и положил носки, больше похожие на валенки – толстые, высокие, плотные.

      Бездомный довольно крякнул:

      – Угодил. Ноги-то я совсем спортил, хорошее дело… – крутил подарок, улыбаясь.

      Я взглянул на часы – до конца дня ещё далеко. Вздохнул. Надо бы заглянуть в супермаркет, пройтись со своим списком.

      – Ладно, Алексей, пора мне. За могилку вот, возьми… – вытащил из бумажника разменные купюры и сунул ему в руку, – …не откажись, я правда благодарен. Да и старикам не так одиноко было с тобой, – улыбнулся. – Я ведь скоро улечу, одни останутся снова. – Я встал и уже вышел за оградку, но вернулся, снял с руки часы – эксклюзивный «Rolex», белое золото с платиной, подарок Германа – и положил перед бомжом. – А это за правду жизни.

      ***

      США, Нью-Йорк

      Из Payne Whitney меня выписали лишь через пять дней. И я сразу угодила в руки Рассела:

      – Я предупреждал, – ответил он на мой тяжёлый вздох и недовольный взгляд.

      – Я должна была выйти на работу в «Demeter» ещё неделю назад.

      – Но ты же звонила, что попала в клинику? – спросил врач и захлопнул за мной дверцу своей машины, когда я кивнула.

      – Но я чувствую себя хорошо…

      Возражала слабо, потому что осознание, что у меня будет ребёнок, сменялось неверием. Я подходила к зеркалу в общей комнате в клинике и смотрела на себя сбоку, гладила живот, прислушиваясь к ощущениям, но ничего не чувствовала. Не знала сама, какие эмоции искала в себе, но ничего, кроме тоски по Никите, не находила.

      Я вдруг перестала слышать его голос. И это оказалось хуже, чем просыпаться от него, не засыпать из-за него, не вздрагивать, озираясь в поисках его владельца. Я словно лишилась чего-то необходимого и всё ещё ждала его. Меня раздражали громкие звуки и скопления людей, иногда сами по себе на глаза накатывали слёзы, иногда я качалась, сидя на постели, словно лелеяла, баюкала свою тоску как куклу. И всё время прислушивалась.

      Будто этот голос мог ответить мне на главный вопрос – что делать с этой жизнью?

      Она напоминала кубик Рубика в руках неумелого спидкубера2: стоило собрать одну её сторону

2

Спидкубер – так называют людей которые собирают кубик Рубика на скорость.