1999. Эдуард Беспяткин

суетливо стали загружаться в салон, толкаясь корзинами и потными руками. Я повернулся к незнакомке и мягко тронул хрупкое плечо.

      – Вставайте, леди. Пора в путь. Карета долго ждать не будет, – сказал я ей, по возможности, не грубо.

      Она тяжело открыла глаза и странно посмотрела на меня, а потом на автобус. Это заняло несколько секунд. Затем она снова ушла в сонные ущелья, вырвав свою руку из моей.

      – Да вставайте же вы! – разозлился я и хлопнул её по коленке.

      Женщина снова открыла глаза и опять я увидел в них снег и мёрзлые семена никогда не взошедших растений. Вот что бухло с человеком делает: сначала всё весело и забавно, а потом – идите все нахуй. И что мне теперь, сидеть и о любви думать, пока она тут рядом дремлет, словно кошка? А автобус долго ждать не будет. Да и всё равно эта красивая уползёт на четвереньках обратно целоваться с каким-то там.

      – Ладно, спи, графиня. Днём тебя никто не украдёт, – сказал я ей и пошёл к нервно гудевшему автобусу.

      Сидячего места в салоне мне не досталось. А всё потому, что первый рейс самый решительный. Именно с утра все решают свои проблемы и задачи всякие. Поэтому и стоял я, уткнувшись в стекло, и малодушно прощаясь с тёмно-зелёным платьем, лёгкими туфелькам и поцарапанной щекой, оставшимися в тени металлической коробки. Пусть её – проспится и будет жить дальше. А я зайду в пивнушку возле автостанции и закажу пару магических кружек.

      Автобус тронулся не сразу и не плавно. Весь род людской качнуло так, что в головах загудело. Вот в этом вся соль и смыслы жизней – не сразу и не плавно. А дальше уже все движения и начнутся и спать некогда будет, ни на остановках, ни в садовых домиках. Драконы расправят крылья и возьмут своих самок по праву и без прав. Только любовь качаться не любит и брать не умеет. Только давать. Друг другу без прав и привилегий. Да! Конечно же! Вот что я понял! Нельзя отпускать женскую руку, если взял её не думая и без смыслов этих.

      – Шеф, тормозни-ка тут! Я забыл там одну штуку! – крикнул я водиле с помятым лицом.

      – Да ёбана рот… – сказал он и неприлично остановил автобус.

      Когда я выскакивал на пыльную обочину, люди много чего успели мне сказать, но я не был в обиде. Ведь это я прервал их путь на какое-то мерзкое мгновение прозревшей души. Ведь это я бежал мимо окон с хмурыми лицами обратно, к металлическому замку со спящей красавицей! Так что не взыщите, граждане. Бывает.

      И я вернулся, словно из далёкого крестового похода, с трофеями, победной гонореей и кровью на доспехах. Вернулся, чтобы взять любовь за руку и никогда её не отпускать.

      Я шёл по крапиве и тяжело дышал. Я проник в железный замок, торжествуя и оставив щит свой у порога. А потом я в досаде сел на пустующую лавочку и меня первый раз за сегодня вырвало на сухую землю…

      Шпагат

      Дача

      Каждое слово. В начале или в конце – без разницы. Каждое слово важно в нашей вяло текущей жизни промеж предметов и событий, к которым Бог не имеет никакого отношения. Да и сам этот Бог под большим вопросом