Не все желания должны сбываться. Майя Неверович

тысяч лет назад кочевники-скифы жари-ли куски говядины и ели её, положив между двумя куска-ми хлеба?

      – Вот об этом и расскажешь мне, пока идём.

      В бургерной, несмотря на разгар рабочего дня, народа собралось много, пришлось даже постоять в очереди. Я услышала, как где-то в толпе позвали:

      – Витька!

      И по инерции обернулась, удивившись.

      – Ты кого ищешь? – не понял Антон.

      – Да думала, меня зовут.

      – Тебя? – ещё больше не понял одноклассник.

      – Да. Дело в том, что меня дома все постоянно Вить-кой зовут, с лёгкой руки отца. Точнее, он отчим, но когда они с мамой поженились, я ещё мелкая была.

      – Витькой? – глаза у Антона стали размером с очки.

      – Да. То ли пацана так хотел, а досталась я, то ли из-за характера моего. Я с детства оторвилой была. Ку-клам бошки отрывала, операции им делала. Перестали дарить. Со зверюшками резиновыми бои устраивала. Вместо красивых платьиц любила джинсы и полазить по крышам, подвалам. И сейчас люблю всякие заброшки. Есть в них что-то такое, необъяснимое, что хочется раз-гадать. Придёшь туда и начинаешь фантазировать.

      – Да ты не Витька, ты Халк в… – он бросил взгляд на мои ноги, – в джинсах.

      – Кто знает, кто знает, – подмигнула я и злодейски потёрла руки.

      – А можно я тоже буду звать тебя Витькой? Звучит не стандартно, что характерно для тебя.

      – Валяй. А я тебя – Тохой.

      ***

      Утро началось абсолютно стандартно: хныканье Али-ски по каждой мелочи, торопящийся отчим, мама, ко-

      торая руководила всеми процессами, и я, пытающаяся что-то сделать со своей причёской-одуванчиком. Мне нравился такой, как говорила бабуля, живущая в Анапе, «босячий» стиль, но минус короткой стрижки был в том, что заставить волосы улечься – невозможно. Поэтому я каждое утро мыла голову, пробовала уложить волосы так, чтобы не торчали, словно антенны, потом психова-ла и шла в школу, как есть. Всё равно, как только вы-ходила из подъезда, ветер все мученья сводил к нулю. Вот и сейчас я стояла возле зеркала в коридоре с расчё-ской и недовольно кривила губы. Алиска ходила тут же и ревела, потому что не могла найти свою любимую мяг-кую игрушку, ярко-розового чудика с огромными ушами и длинным серым хвостом. Мама ходила из комнаты в комнату, приговаривая «не реви», и заглядывала во все укромные и не очень места квартиры.

      – Вик, помоги найти эту дурацкую игрушку, – вспыли-ла мама, очередной раз проходя мимо меня.

      – Она не дура-а-а-цкая, – ревела Алиска.

      – Нет, солнышко, нет, – поспешила к ней мама.

      Этот ор уже стоял в ушах. Хотелось скорее свалить из дома. Пусть даже в школу.

      – Мам, прости, но я опаздываю, – бросила я расчёску и схватила рюкзак. Уже возле двери вспомнила: – Ма, а у меня завтра день рождения. Что вы мне подарите?

      – Ой, не знаю, – нервно махнула мама. – Не думали ещё. Давай потом.

      Я вышла.

      Ну да, потом. Не думали. Как обычно. Только с Али-ской возятся, как будто меня вообще нет. Было очень обидно.

      Ну и