Сказки соснового леса. Алёна Весна

мы не умеем. Забрать боль – это еще можно, но исцелить – нет. – подумав, она добавила. – Есть такая старуха, по имени Махорка. Она живет у такой большой печи, что стоит на пересечении…ну, на пересечении всего. Вот она может и не такое. Но Шишига, отвечающая за один лес, не может.

      Попиелика пригляделась к Шишиге. С ней было что-то не так. Явно что-то не так. Она будто бы стала просвечивать, как батистовое платьице, которое носили долгие годы. Или это просто свет так падает? Из-за этой непроходимой ночи все время что-то мерещится.

      – Так или иначе, – подумала она, – надо прибраться, а потом идти за рыбой и дровами.

      Все, кто отказался убираться, могли тоже ходить на рыбалку или за дровами. Поэтому многие счастливо умотали на лед за рыбкой. И появилась хоть какая-то возможность прибраться.

      Немного разленившись, Попиелика посидела у окна, наблюдая, как ветки деревьев безропотно поддаются ветру, и как облака медленно продвигаются на запад.

      – Как там мои путешественники и…Тоинёе? – она даже немного всплакнула. – Прошло уже столько времени, а от них никаких вестей. Никто еще не вернулся. Вернутся они все вместе или по одиночке? Или может вообще никто не вернется? Нет, нет. – она отогнала эти мысли. – Чтобы не думать глупостей, надо занять лапы. Пойду для начала вытряхну ковры.

      Сначала все пошло неплохо. Всем, кто заблаговременно не спрятался на рыбалке, она выдала прутики и бечевки, чтобы собрать веники. Кто-то уже намывал посуду, кто-то готовил обед из остатков в кладовой. Сама Попиелика пошла в гостиную, где лежал большущий домотканый ковер. Она попросила парочку крепких хомяков, отодвинуть диван, чтобы хорошенько там поработать щеткой. И вот тут-то и обнаружилось, чем все это время занималась моль с бантиком. Прямо посреди витиеватого бутона розы на ковре кое-кто выел знатную дыру.

      – Ужас какой, ужас-ужас! Что я скажу родителям? Как я им все это объясню? – со слезами она прибежала к хранительнице дома. – Тут уже уборкой не обойдешься! Ууу! – разрыдалась она. – Это же семейная рели–кли–ви-ия.

      – Реликвия. – поправила ее Шишига. – Я тебе более того скажу. – она открыла дверь кладовой и Попиелика увидела единственную шишку, лежащую на полу.

      – Нет, я больше этого не выдержу! Пусть сами разбираются со своей неспячестью. В конце концов, я хотела не спать, я. Только я одна. Чего они-то все? Я никого не приглашала.

      – Пойдем, порыбачим. – предложила Шишига.

      Они вышли на улицу. На нос соне упала холодная снежинка. Это была первая снежинка, которую она разглядела по одиночке. До этого снегопадов она не видела. Когда она проснулась тем ноябрьским днем, земля уже была укрыта. Ей и в голову не приходило, как это случилось. Она не смогла бы представить, что снег – это маленькие одинокие замерзшие капли зимнего дождя. И это было удивительное открытие.

      Они сидели в темноте у лунки, открывающей щелочку в бескрайнее черное пространство подо льдом, окруженные Плутничками и снежинками.

      – Скажи, а зачем ты все-таки отказалась ложиться спать?

      – Понимаешь…нет,