Грешники и праведники. Иэн Рэнкин

отделения до поступления туда?

      – Познакомился с одним-двумя.

      – А конкретно?

      – С Блантайром и Патерсоном.

      – Оба они в то время были сержантами уголовной полиции?

      – Да.

      – Где вы с ними познакомились?

      – Насколько я помню, в суде, в старом Шерифском суде. Слонялись там – ждали, когда вызовут для дачи показаний.

      – А потом виделись в полицейском клубе?

      – Я туда не ходил. Слишком много профессиональных разговоров.

      – Вы уже тогда были завсегдатаем «Оксфорд-бара»? Полицейские любили пропустить там стаканчик. Кого-нибудь из Саммерхолла там встречали?

      – Не помню такого.

      – Команда уголовного отдела ко времени вашего поступления была ведь довольно спаянной?

      – Правда?

      Фокс встретил этот вопрос многозначительной улыбочкой. Он принялся демонстративно сверяться с записями.

      – Инспектор Гилмур к тому времени прослужил там уже два года, как и сержант Блантайр. Когда вы появились, сержант Патерсон и констебль Спенс служили там уже почти восемь месяцев. – Фокс поднял глаза. – Вас приняли как своего? Не относились к вам с подозрением?

      – Ко мне хорошо относились.

      – И сколько вы прослужили до посвящения?

      – В святые? – Теперь настала очередь улыбнуться Ребусу. – Вы говорите так, будто это невесть что.

      – А вы хотите сказать, что это пустяки?

      – Это же просто название. В других подразделениях уголовной полиции были свои фишки. Дивизион Ф – «ковбои», а С – «лентяи».

      – Вы должны признать, это гораздо понятнее, чем «святые Тайного завета», что на мой слух звучит почти угрожающе. – Фокс сделал паузу. – И очень вызывающе.

      – Неужели вы в школе никогда не состояли в какой-нибудь шайке? Может быть, вас не принимали? И вы только издали смотрели на местных заводил и кусали локти от зависти?

      – Я задал вопрос: сколько вы проработали, прежде чем узнали о святых?

      – Неделю или две.

      – И потом состоялся ритуал посвящения?

      – Вы что-то об этом слышали?

      – Чего только не слышал – от шести пинт залпом до избиения младенцев.

      – Это все россказни.

      – Тем не менее у святых была определенная репутация – мало кому хочется провести ночь в камере или подвергнуться допросу с пристрастием. – Фокс помолчал, перелистывая блокнот. – Про допросы в комнате Б – это правда?

      – Что «правда»?

      – Пол и стены в ржавых пятнах и красных потеках? Застоялый запах мочи? Процарапанные на столе слова – «спасите» и так далее?

      Поневоле вспомнив былое, Ребус не смог сдержать улыбку.

      – За пятна надо бы вынести благодарность ближайшей закусочной – оттуда мы таскали коричневый соус и кетчуп. А слова на столе мы сами процарапали.

      – Чтобы задержанным было что почитать, пока ждут допроса?

      – Они начинали нервничать.

      – А моча?

      – Уж не помню, кто это придумал. Но мы постарались, чтобы комната для допросов выглядела