Побег из ада. Валерий Николаевич Ковалев

Как делали после боя.

      – Хорошо, – согласились оба и вздохнули.

      Каламбет достал из кармана пачку сигарет, все закурили, помолчали. Думая каждый о своем.

      – Время вышло – скрипнув, приоткрылась дверь. Загасив окурки, начали прощаться.

      – Не поминайте лихом, мужики,– поочередно обнял Лосев офицеров и, прихватив сидор, вышел в коридор. Надзиратель сопроводил в камеру, звякнули ключи, громыхнул засов.

      – Вот, Александр Иванович, дополнительный паек,– усевшись на нары, поставил рядом вещмешок. – Так, что тут у нас имеется? – раздернул горловину.

      Поочередно выложил кирпич хлеба, хомут копченой колбасы, изрядный шмат завернутого в газету сала, десяток пачек «Беломора» и ржаные, в пакете сухари. Напоследок согнутые в голенищах новенькие яловые сапоги. Сунув их под нары, все сложил обратно, оставив хлеб с колбасой и пачку папирос.

      – Угощайтесь, – определив на стол, пригласил сокамерника

      Тот поблагодарил, стали есть. Закончив, с наслаждением закурили.

      – Никак передача? – окутался полковник дымом.

      – Да, Заместитель и начштаба расстарались.

      – А из моих никого нету. Через неделю как меня забрали, полк перелетел в Минск.

      Затем Лосев переобулся в новые сапоги, встав, притопнул. На вопросительный взгляд Харламова пояснил, – старые жмут, эти просторнее.

      Через сутки, утром, его вместе с еще десятком арестованных, следствие по которым было закончено, погрузили в «черный ворон»* и доставили в трибунал. Он находился на другом конце города в средневековом, окруженном старыми липами особняке. Там поместили в общую камеру, с грохотом закрылась дверь.

      Комбата вызвали третьим, вооруженная охрана сопроводила в зал.

      Дело рассматривали в закрытом заседании грузный полковник юстиции и два майора. Один лысоватый, второй с густой черной шевелюрой. Вину Лосев не признал, заявив, – потерпевший превысил полномочия.

      – Так за это что? Нужно выбрасывать в окно? – тяжело уставился на него председатель.

      – Виноват, погорячился, – опустил глаза Лосев.

      – Привыкли там у себя в штрафбате, – пробурчал лысоватый майор, а второй громко высморкался в носовой платок.

      В ходе судебного следствия трибунал допросил свидетелей – поляков из патруля, официанта и Каламбета с Орешкиным. Жовнежи* утверждали, что спутники майора угрожали им оружием, официант бормотал, «не вем»*, а капитаны заявили – поручик сам пытался достать пистолет.

      – Кабы не майор, – он бы нас пострелял, – глядя на трибунальцев честными глазами, выдал Каламбет.

      – Это точно, – добавил Орешкин.

      Те внимательно выслушали всех, председатель огласил имевшиеся в деле документы, и состав удалился из зала. Спустя минут десять вернулся, секретарь крикнул «встать! Суд идет!» и полковник ровным голосом огласил приговор

      Лосева признали виновным в причинении потерпевшему тяжких телесных повреждений повлекших смерть, определив наказание – восемь лет в местах лишения свободы. А еще лишили звания майора и правительственных