Побег из ада. Валерий Николаевич Ковалев

Там Артюхову и ему вручили ордена «Красной Звезды», разведчикам медали «За отвагу». Когда же обмывали награды в землянке, куратор поинтересовался, – ты случайно не разрядник по бегу?

      – Нет, – ответил капитан. – А что?

      – Фриц, которого мы взяли, призер Берлинской олимпиады 36-го года по этому виду спорта.

      – Да, – почесал затылок Лосев. – Как же я его догнал?

      Спустя еще час, прихватив пленных с мертвым бригаденфюрером и сдитки, Артюхов с охраной убыл в Бреслау.

      – Бывайте мужики, – пожал на прощанье офицерам руки. – Кстати, меня переводят в штаб армии. Глядишь, еще увидимся. И усевшись в кабину, хлопнул дверцей.

      На следующее утро зарядил дождь. После завтрака Лосев, сидя в кабинете, подписывал бумаги. Их стало много больше, как всегда бывает в мирное время. Тут же находился Орешкин.

      – Ты что, их рожаешь? – недовольно пробурчал майор. – Уже пальцы затекли.

      – Причем тут я? – шмыгнул носом. – Дивизия запрашивает. Раньше было шесть форм, а теперь десять. Писарь не справляется. Помогаю сам.

      – Чернильные души, – скривился Лосев, подписав очередную.

      Открылась дверь появился Каламбет в мокрой плащ палатке.

      – Дежурный передал, тебя вызывает комдив, Николай Иванович, – отряхнув, повесил на крючок.

      – Не иначе поощрит, – высказал предположение Орешкин.

      – Потом догонит и еще раз поощрит. – Забирай,– отодвинул документы.

      – А почему нет? – уселся на стул сбоку заместитель.– Операцию провели тактически грамотно, считай без потерь. Да еще прищучили эсэсовского генерала и золотой запас.

      – Ладно, поглядим, – встал из-за стола Лосев. Натянул хромовую куртку с фуражкой, взял с сейфа планшетку и покинул кабинет.

      Спустившись вниз, миновав дежурного, вышел наружу. Дождь кончился, все дышало свежестью. На небе из конца в конец висела радуга. У открытого бокса водитель – сержант протирал тряпкой стекло «джипа».

      – Заводи, Петрович, едем в штаб дивизии.

      – Понял, – уселся за руль. Лосев устроился рядом. Зафырчал мотор, тронулись, покатили к КПП. Солдат поднял шлагбаум, выехали из части, водитель прибавил газу.

      – Красивые все же здесь места, – озирая окрестности, сказал комбат.

      – У нас не хуже, – отозвался водитель.

      Был он родом с Белгородчины, возрастом за сорок и служил у Лосева автоматчиком еще в штрафной роте. После реабилитации остался с ним, пересев на «джип» и теперь исправно крутил баранку.

      – Что домашние, пишут? – снял фуражку комбат.

      – Угу, – переключил скорость.– На неделе получил от жены письмо.

      – Ну и как они там?

      – Тяжко. Отступая, немцы сожгли село, живут в землянках. Землю пахали на себе, с грехом пополам отсеялись.

      – Как это на себе? – повернул голову комбат.

      – Да как? Пять баб в упряжке, одна за плугом. Такие вот, дела.

      Замолчали. Ровно гудел мотор, под колеса уносилась мокрая лента асфальта.

      – Товарищ