Обращенный к небу. Книга 2. Василий Ворон

и твёрдо изрек: – Святогор.

      Словно на стену налетел князь от этих слов Ильи. Он отступил назад, споткнулся об лавку, пошатнулся.

      – Святогор?.. – голос его понизился до шёпота, и пот выступил на лбу. Он уже не смотрел на Илью, взгляд его блуждал по гриднице. Он тяжело сел на лавку, держась за грудь.

      – Быть не может… – выговорил он, будто позабыв об Илье, потом нашёл его взглядом и спросил: – Так он ещё… жив?

      – Два года тому назад был ещё жив, – заволновался было Илья, но князь, видно, говорил о делах давно минувших. Долго сидел Владимир на лавке, глядя куда-то в прошлое, губы его шевелились, будто он с кем-то говорил. Илья ждал, никак не выказывая своего присутствия. Потом князь собрался, встал с лавки, пробормотал:

      – Стало быть, так…

      Он неуверенно прошёл по гриднице, всё ещё думая о чём-то, потом будто натолкнулся на Илью глазами, остановился.

      – Ладно… Так что, не станешь мне помогать?

      – Землю славянскую от ворога защищать буду. С тобой ли князь, сам ли – но буду. А капища рушить да веру менять не стану. Уж прости, коли обидел, – сказал Муромец и поклонился князю, ожидая гнева, но Владимир на этот раз повёл себя по-другому. Он как-то устало ссутулился и молвил тихо:

      – Что ж… Ступай, Муромец… Удерживать тебя не стану. Ступай…

      Поклонившись, Илья вышел вон. На дворе его ждал воевода.

      – Ну, что? – приступил он к Илье, и тот ответил:

      – Отказался я, Добрыня. Прости и ты меня. Не стану я вероотступником.

      Воевода тяжко вздохнул, молвил:

      – Эх, Илюшка…

      Он зашагал к палатам, но остановился, сказал ещё:

      – Ты вот что… Сейчас не уходи. Дождись меня. Слово?

      – Слово, – кивнул Илья, и Добрыня скрылся за дверью.

      Князь одиноко сидел на лавке, когда воевода вошёл. Владимир хмуро посмотрел на дядьку, сказал:

      – Завтра станем капища рушить. Начнём поутру с заглавного. Сегодня же по улицам сзывай народ, чтоб приходили видеть. Найди мне ещё людей в помощь. Тотчас начинай. А насчёт жрецов… Придут ведь да мешать станут, – князь хрустнул пальцами, а Добрыня ответил:

      – Не успел сказать тебе, Володимер… Боркуна нашли нынче утром мёртвого.

      – Что?.. – поднял недоумённые глаза князь. – Кто посмел?!

      Добрыня поклонился:

      – Нет следов ни ножа, ни меча. В постели его нашли. Во сне помер, видать.

      Князь поднялся с лавки:

      – Господь вседержитель… Как же… Быть того не может. Никаких следов?

      – Никаких, князь.

      – Не верю. Убили его… – Владимир заметался по гриднице, заламывая руки.

      Добрыня только пожал плечами:

      – Не знаю человека в Киеве, способного на такую работу.

      Князь ещё походил по хоромине, остановился, и спросил:

      – А что Преслав с Грыней?

      – Живёхоньки.

      – Ага… Позови ко мне. А впрочем… Сам передай: пусть уходят из города. И чем скорее, тем лучше. Да не забудь найти людей – капища рушить.

      Добрыня только поклонился и пошёл исполнять волю племянника.

      История