Дело дамы с леопардами. М. Р. Маллоу

попробовал вставить профессор, – не останавливало это обстоятельство? Наоборот, именно оно заставляло вас импровизировать! Рисковать! Ставить все на карту! Не так ли?

      – Это было раньше, – отрезал Саммерс. – По молодости. По глупости. Если бы я тогда знал, что так будет – уж поверьте, профессор, много чего сделал бы по-другому.

      – Черт возьми, да мы бы просто с голоду умерли, если бы ты сделал тогда по-другому! – возмутился Маллоу.

      – Да что ты? – изумился его компаньон. – Умерли бы, если бы пошли в почтовую контору? Кассирами? Какими-нибудь грузчиками или завинчивателями гаек?

      – Гаек? – Маллоу дернулся, голос его сделался елейным. – На завод «Форд Мотор», сэр? Восьмичасовой рабочий день, достойная оплата? Права человека? Журнал рекордов? Вышел в уборную десять тридцать, вернулся на рабочее место десять тридцать пять? В случае отъезда обязуюсь дать полный отчет компании? Может, вам нравятся корпоративные вечеринки? Народные танцы? Комитет нравственности, который ходит по квартирам проверять, порядочный ли ты человек, на той ли женат, и нет ли у тебя, случайно, любовницы?

      – Да что вам всем дался этот Форд! – рявкнул Джейк. – Ушли бы мы оттуда. Ушли бы и спокойно…

      – …шлепали крышки на консервном заводе? Ходили бутербродом? Мечтали бы, как достигнем вершины карьеры продавцами в универсальном магазине? Ты об этом?

      – Вот потому и гробы, – тихо сказал Саммерс. – И дурак я был, что не занялся этим раньше. Стал бы теперь не хуже папаши. Уметь делать что-то руками, знаешь, дорогого стоит. Черт, надо было нам тогда опять на китобой. Надо было…

      Он безнадежно умолк.

      – Теперь даже она не поможет, – пробормотал Дюк. – Ей бы это понравилось.

      – Я бы даже сказал больше! – профессор крякнул. – Эта особа дурно на него влияет.

      Дрожащей рукой он достал из кармана пенсне и нацепил на нос.

      – Джейк, мой мальчик. У меня было много женщин. Даже теперь в Вене живет одна интересная…

      – Поздравляю, профессор.

      – Но я хотел вам заметить, что неудачи на… – Найтли опять крякнул и разделил надвое свою бороду, – амурном, так сказать, поприще…

      – Чего?! – Саммерс выпрямил спину. – Каком еще поприще! Профессор, вы перебрали.

      – Я трезв! – возмутился ученый. – Как стекло! Как горный хрусталь! Как алмаз самой чистой воды!

      В доказательство он сплел две половины своей бороды вместе.

      Маллоу засмеялся.

      – Идемте, мистер Найтли. По-моему, вы хотите спать.

      Глава 3, в которой меланхолию Д.Э. Саммерса развеяли неожиданным способом

      М.Р. Маллоу был пьян и весел. Он продал рукопись, которую, между нами, продать не надеялся. Не надеялся, когда написал Шерри Мэзону:

      «Что бы вы сказали об истории про пятнадцатилетнего юношу, сына гробовщика, который начитался приключенческих романов и отправился из дому, чтобы найти дело по душе? У него, видите ли, от унылой жизни и за трудом, располагающим к мыслям о вечном, родилась формула: для счастья нужно дело, которое любишь, верный друг и деньги. И вот