Голоса лета. Штормовой день. Начать сначала. Розамунда Пилчер

какое-то время взял с заднего сиденья свой портфель, выбрался из машины, закрыл ее и по мокрому от дождя тротуару потащился к дому; пухлый портфель бил по колену. У входа он остановился, достал ключ, отпер дверь.

      Он увидел ее пальто, небрежно брошенное на стул в холле, шелковый шарф фирмы «Гермес». Ощутил запах ее духов. Алек закрыл дверь и поставил свой портфель.

      – Эрика.

      Он прошел в гостиную. Она была там, сидела в кресле лицом к нему. До его прихода Эрика читала газету, которую теперь свернула и бросила на пол рядом с собой. На ней были желтый свитер, серая шерстяная юбка и длинные коричневые кожаные сапоги. Ее волосы в свете настольной лампы сияли, как отполированный каштан.

      – Привет, – сказала она.

      – Вот так сюрприз. Не знал, что ты приедешь.

      – Я думала позвонить тебе на работу, но в этом не было смысла. Я знала, что найду тебя здесь.

      – На мгновение я подумал, что забыл про какой-нибудь званый ужин. Мы сегодня куда-то идем?

      – Нет. Никуда. Просто я хотела поговорить с тобой.

      Очень странно.

      – Что-нибудь выпьешь? – спросил Алек.

      – Да. Если ты тоже будешь.

      – Чего тебе налить?

      – Виски, если можно.

      Оставив ее, он прошел на кухню, налил две порции виски, бросил в них кубики льда и с двумя стаканами вернулся в гостиную, где его ждала жена.

      Алек дал ей стакан виски:

      – Холодильник, к сожалению, почти пуст, но, если хочешь, сходим куда-нибудь поужинаем…

      – Я не останусь на ужин. – Алек вскинул брови, а Эрика без запинки продолжила: – И ночевать не останусь, так что не ломай голову над тем, как меня развлечь.

      Он выдвинул стул и сел к ней лицом по другую сторону камина.

      – Тогда зачем ты приехала?

      Эрика глотнула виски и осторожно опустила стакан на журнальный столик с мраморным верхом, стоявший возле ее кресла.

      – Я приехала сообщить, что ухожу от тебя, Алек.

      Он не сразу нашелся что сказать. Она смотрела на него. Взгляд у нее был немигающий, мрачный, холодный.

      – Почему? – через некоторое время тихо спросил он.

      – Я больше не хочу жить с тобой.

      – Мы и так фактически не живем вместе.

      – Стрикленд Уайтсайд предложил мне уехать с ним в Америку.

      Стрикленд Уайтсайд.

      – Ты намерена уехать и жить с ним? – Он не сумел скрыть смятения в своем голосе.

      – Тебя это удивляет?

      Он вспомнил, как она вместе со Стриклендом вошла в дом в тот теплый благоуханный сентябрьский вечер.

      Вспомнил, как она выглядела: была не просто прекрасна, вся сияла, лучилась изнутри. Такой он ее прежде не видел.

      – Ты его любишь?

      – Не могу сказать, любила ли я когда-нибудь по-настоящему, но Стрикленд вызывает во мне такие чувства, каких я раньше не знала. И это не просто безрассудная страсть. Нас связывают общие дела, общие интересы. Так было с самой первой встречи. Я не могу жить