Пушкин и другие флотские. Морские рассказы. Виктор Красильников

страна, армия, флот. Буквально на глазах возникли военно-космические силы. И ещё много чего жутко сюрпризного для наших врагов.

      Алексей – свидетель былой мощи, горького упадка и чудесного возрождения. Каждый год заказывал он вроде визиток пачку карманных календариков. Неизменным фертом гляделся с них номерной ухоженный МБ. Тщательно выписанный морской конёк на лобовой надстройке служил ему счастливым талисманом.

      Ох, неспроста, если подумать. Так по повторяющимся мелочам обнаруживается, к чему вьяве пристрастно человеческое сердце. Сколько же его ретивому, настроенному на честное служение, досталось за морскую судьбу?!

      И разве откажешь в ироничной мудрости бывалому капитану, велевшему однажды оттиснуть на тёмно-синей частице моря: «Не будет вспомогательного флота, не будет ВМФ и России тоже не будет».

      Сдаётся мне, посыл той мысли ещё как верен!

      Прикол двенадцатый. Скажите боцману

      Нет на судне колоритней боцмана. По меньшей мере, все прочие – вровень с ним не тянут. Будто наперёд таковым у мамки заказан. Соответственно и ведёт себя на особинку. Про которого речь, не сразу под правило попал. Больно уж с виду казался нормальным. Характер ровнее ватерлинии, проведённой в доке. И как же, здорово всех огорошил, когда всплыла парочка вопящих фактов!

      Представить сугубо ограниченною палубу «Костромы» без боцмана не получится. Как-никак его хозяйство. То один, то с матросской свитой делово пройдётся. Из себя – волевой крепыш, удачен мореманским лицом. Бывает, что задержится на баке по собственному разумению. Чаще со старпомовских видений нужных, а то и срочнейших работ. В этом вся суть, каков должен быть морской порядок, считая от древних греков.

      Подобно эгейским и костромские маялись от скученности жилого места. Так одна, тесней некуда, каютка принадлежала сразу двум: второму штурману и ещё, не раскрывшему свои отмочки дракону.

      Судовая иерархия чинов при этом спорна. Кто в ней действительно главный, выяснится позже. В нашем варианте случилось ожидаемое. Второй помощник капитана просто сник от соседа, как фикус выставленный на сквозняк. Явно неохоче заявится с вахты, туда же всегда молчащий сосед. Ну, к примеру, книжонку бы какую одолевал. На худой конец, тупо припал к койке. Ни то, ни сё, ни пятое. Любимое занятие – не всякому умнику удастся охватить. То есть правил на брезентовом ремне лезвие рабочего ножа, заметно перебравшего в размерах.

      Сейчас едва припомнят, как в парикмахерских точили на тех штукенциях опасные бритвы. Эдак: жиг сверху донизу и уже другой стороной лезвия гонят обратно. Только ощущая волшебность скольжения, прекращали доводку опасных во всех отношениях. Оставалось вгустую намылить клиента и с бесподобной лёгкостью лишить недельной щетины.

      Раз не удержался штурманец, попробовав обшутить хобятину соседа. Тот в ответ: жиг-жиг с ещё большей серьёзностью. «Ладно», утешился судовод, «хоть один из нас нормальный». Как вдруг был перенесён боцманскими ручищами в раковину умывальника.

      Невольно