Враг моего мужа. Лина Манило

спокоен, но я ловлю себя на мысли, что мои колени вот-вот подогнутся, и я просто рухну на пол, как сломанная кукла. – Правда, ты не похожа на обычную шалаву, хоть и очень хочешь ею казаться, но…

      – Мне не нужны ваши деньги! Мне нужна помощь, но это не деньги за секс, – стараюсь не кричать, но всё равно голос на последнем слове срывается, и я сглатываю нервный всхлип.

      Дышу тяжело, облизываю пересохшие губы и не знаю, куда деть руки. Потому сплетаю пальцы в замок, до хруста в суставах, и изо всех сил прижимаю их к животу, а в нём что-то замирает и ёкает. Крымский же касается моих волос, собирает в пригоршню рыжие пряди и долго смотрит на них, словно заворожённый. И эта пауза позволяет мне немного привести мысли в порядок.

      – Не верю, – хмыкает и, точно дикий зверь, втягивает носом воздух рядом с моей шеей. – Смелая… страхом совсем не пахнет, но пахнет отчаянием. Кто ты, Злата? Что тебе на самом деле нужно от меня?

      Он отходит назад так же резко и стремительно, как и подошёл до этого. Снова возвращается к окну, опирается на подоконник и складывает руки на груди. Ждёт. Рукав пиджака задирается, обнажая кусочек золотистой кожи и тянущиеся к стальному браслету массивных часов язычки чёрной татуировки.

      – Зачем ты сюда пришла, Зла-ата? – растягивает моё имя, раскатывает его на языке, а мне почему-то мерещится, что это меня саму расплющивают по стене, сминают кости.

      Какое странное ощущение, Господи.

      – В этот клуб таких, как ты, не заносит, – говорит с полной уверенностью в каждом своём слове. Так привыкли общаться люди, которым неведомо слово "нет" и любое сопротивление. – Опасное место для таких рыжих птичек. Хоть ты и пыталась изо всех сил стать "своей".

      К чёрту все эти игры. Скажу сразу и как есть.

      – Я жена Николая Романова, бывшая жена, – выдаю на одном дыхании и еле сдерживаюсь, чтобы не зажмуриться от накатившей паники. – Я помогу вам его уничтожить, мне многое известно о его делах, грязных делах. Артур, мне больше не к кому обратиться. Вы единственный, кто может помочь ему отомстить, найти справедливость. У меня нет ничего, я всё потеряла… из-за Коли потеряла всё. Помогите мне, а я вам.

      Глаза Артура полыхают странным огнём – в них уже не остаётся вечной мерзлоты. Лицо каменеет, черты становятся чётче, скулы острее. Крымский шумно втягивает носом воздух, и это единственное, чем он позволяет выдать себя.

      Моё горло сводит спазмом, и я так сильно прикусываю щёку, что рот наполняется вкусом соли и железа.

      – Сделка, значит? – уточняет, растягивая слоги, и атмосфера в кабинете стремительно меняется. В воздухе отчётливо пахнет опасностью, и потоки чужой едва сдерживаемой ярости бьют наотмашь и точно в цель.

      – Сделка, – говорю, собрав всю себя в кулак. Нельзя поддаваться, нельзя идти на поводу у эмоций. Я должна быть сильной, я не могу повернуть назад.

      – И я должен тебе поверить? Должен развесить уши и поверить бабе, которая была замужем за моим злейшим врагом? Для чего мне это? Чтобы твой ненаглядный заманил меня в ловушку? Я что, похож на идиота?

      Каждое