Смотри в корень!. Козьма Прутков

        Казалось бы, ну как не знать

              Иль не слыхать

              Старинного присловья,

              Что спор о вкусах – пустословье?

              Однако ж раз, в какой-то праздник,

      Случилось так, что с дедом за столом,

              В собрании гостей большом,

      О вкусах начал спор его же внук, проказник,

      Старик, разгорячась, сказал среди обеда:

              «Щенок! тебе ль порочить деда?

              Ты молод: все тебе и редька и свинина;

              Глотаешь в день десяток дынь;

              Тебе и горький хрен – малина,

              А мне и бланманже – полынь!»

      Читатель! в мире так устроено издавна:

              Мы разнимся в судьбе:

              Во вкусах и подавно;

      Я это басней пояснил тебе.

              С ума ты сходишь от Берлина;

              Мне ж больше нравится Медынь.

      Тебе, дружок, и горький хрен – малина,

              А мне и бланманже – полынь.

      Письмо из Коринфа

      

      Посвящено г. Щербине

       Я недавно приехал в Коринф.

      Вот ступени, а вот колоннада.

      Я люблю здешних мраморных нимф

      И истмийского шум водопада.

      Целый день я на солнце сижу.

      Трусь елеем вокруг поясницы.

      Между камней паросских слежу

      За извивом слепой медяницы.

      Померанцы растут предо мной,

      И на них в упоенье гляжу я.

      Дорог мне вожделенный покой.

      «Красота! красота!» – все твержу я.

      А на землю лишь спустится ночь,

      Мы с рабыней совсем обомлеем…

      Всех рабов высылаю я прочь

      И опять натираюсь елеем.

      «На мягкой кровати…»

      Романс

       На мягкой кровати

      Лежу я один.

      В соседней палате

      Кричит армянин.

      Кричит он и стонет,

      Красотку обняв,

      И голову клонит;

      Вдруг слышно: пиф-паф!..

      Упала девчина

      И тонет в крови…

      Донской казачина

      Клянется в любви…

      А в небе лазурном

      Трепещет луна;

      И с шнуром мишурным

      Лишь шапка видна.

      В соседней палате

      Замолк армянин,

      На узкой кровати

      Лежу я один.

      Древний пластический грек

      Люблю тебя, дева, когда золотистый

      И солнцем облитый ты держишь лимон,

      И юноши зрю подбородок пушистый

      Меж листьев аканфа и белых колонн.

      Красивой хламиды тяжелые складки

              Упали одна за другой…

      Так в улье шумящем вкруг раненой матки

              Снует озабоченный рой.

      Помещик и садовник

      

      Помещику однажды в воскресенье

              Поднес презент его сосед.

              То было некое растенье,

      Какого, кажется, в Европе даже нет.

      Помещик посадил