Ведьма. Финбар Хокинс

они не любят. – У меня заболела челюсть – так сильно я сжала зубы.

      Дилл подложила руку собаке под голову, и камень в ее ладони поймал отблеск пламени. Почему она так прилипла к камню? Он что, вернет нам мать? Убьет людей, которые забрали ее у нас?

      – Птицы тебя полюбят, если ты им позволишь. – Она зевнула. – Но мне кажется, ты и не пытаешься, сестра.

      Она снова повернулась к собачьему лежбищу. Как все просто для Дилл. Она потеряла мать. Ее преследовали. Она спасалась бегством. А теперь дала имя собаке. За один день весь ее мир перевернулся. И все же Дилли До продолжала танцевать. Что-то в ней точно было. Мать это знала. Но говорила ли мне мать когда-нибудь, что у меня есть дар? Никогда.

      – Что… у девочки в руке? – Стул под Кроаком скрипнул – он наклонился посмотреть.

      Не успела я открыть рот, как Дилл подняла голову и с гордостью улыбнулась, показав свои белые зубки:

      – Это гадальный камень матери. Он обладает силой. Мама дала его мне, чтобы я сохранила его для…

      – Силой? – Глаза Кроака блеснули. – В нем магия?

      Дилл выпрямилась и погладила камень, как сонный щенок.

      – Да, Джим Кроак, но только для тех, кто знает. – Ее улыбка стала еще шире. – Некоторым вещам мама меня научила…

      – Он должен быть моим, – сказала я. – Ведь я старшая. – Мои слова задевали ее. Но я не могла сдержаться. – Раз мать мертва.

      Улыбка исчезла с лица Дилл.

      – Иви, мама просто хотела, чтобы я его сберегла.

      – И разве это делает его твоим, дорогая сестра?

      Ее лицо было поникшим и печальным.

      – Иви, я не говорила, что он…

      – Теперь, когда мать мертва, он должен быть моим.

      – Перестань это говорить! – Она встала, вся дрожа. – Перестань говорить, что мама мертва!

      – Но это так.

      – Я знаю! Я видела! И ты меня остановила! – Тени в доме загудели от ее крика.

      Слезы расчертили щеки Дилл. Но я чувствовала себя израненной и пустой. Мне хотелось, чтобы все оставили меня в покое. Мать была мертва. Навсегда.

      – Мне пришлось остановить тебя, Дилл, эти люди…

      – Мне теперь все равно. – Она отвернулась и стала гладить Ягодку. – Оставь меня в покое. Я хочу спать.

      Словно дух покинул ее, изгнанный мной. Она свернулась калачиком рядом с собаками и закрыла глаза. Камень поблескивал в ее руке.

      Я смотрела, как она засыпает. Я ранила ее, я подначивала ее. Я не знала почему. Но знала, что поступлю так снова, и ничего не могла с этим сделать. Это все мать – она виновата.

      Ты моя умная ведьмочка, Дилли.

      А что она говорила мне?

      Будь сильной, Иви. Присматривай за сестрой, Иви.

      – Она напоминает мне мою маленькую Элис, – сказал Кроак, глядя, как голова Дилл поднимается и опускается на боку у Ягодки. – Мою внучку.

      Я видела Элис лишь однажды. Вихрь улыбок и локонов.

      – Я потерял ее, – тихо сказал он. – В этой войне…

      – Я не знала.

      Мой голос словно перестал мне принадлежать.