Ведьма. Финбар Хокинс

Я боролась с желанием выхватить у Дилл гадальный камень, подбежать и расшибить ему лицо. Но я не могла, я не могла.

      – Найти их! – Высокий повернулся к своим псам – к тощему, к толстому и к тому смельчаку. – Найти их сейчас же!

      Нам пришлось бежать, мама.

      Я прокляла их – и прокляла как надо. Все, чему ты меня научила, я вложила в это.

      Высокий погнал свою свору к лесу.

      Мы побежали что было духу.

      Мы бежали ради тебя.

      Мы бежали через темный лес, Дилл не отставала.

      Хоть и была она крохой, но бегать умела так же быстро, как и я. Помню, как гонялась за ней и ее загорелые ноги мелькали в летних сумерках. Тогда мы бегали как сестренки, а не как зайцы, которые дрожат за свою шкуру.

      Мы припали к ручью и, сложив ладони, жадно пили. Потом стояли в бегущей воде. Крики звучали в отдалении, не близко. Эти псы были медлительны.

      Воробей вспорхнул на ветку над нами и закричал: «Сюда, сюда, сюда!» Дилл прислушалась, тяжело дыша. Ледяной ручей омывал наши ступни. Мы видели свое отражение в воде. Дилл – кожа да кости, бледнее утреннего молока, с черными и густыми, как гнездо грача, волосами. И я – повыше, щеки и руки покрыты веснушками, словно капельками коричневого дождя, волосы длинные и рыжие. Цвет гнева, как, бывало, говорила мать. И та песня, которую она пела мне, зазвучала в журчащей зеленой воде:

      Иви Рыжая Коса,

      Свой гнев в узде держи.

      Иви Рыжие Кудри,

      Кулак свой опусти.

      Дилл улыбнулась девочкам в отражении. Младшая помахала ей. Но старшая нахмурилась:

      – Глупая. Сейчас не время играть. Пойдем.

      Мы перешли ручей по гладким камням и, держась за корни, выбрались на берег. Я внимательно прислушалась. Псов слышно не было. Рука Дилл, мягкая и маленькая, как мышка, лежала в моей руке. Мы прошли через лес и спустя какое-то время увидели вдали дым, поднимающийся над городом, как волосы на ветру.

      – Почему ты смотришь туда, Иви? – Дилл показала на город рукой, в которой сжимала черный камень.

      – Потому что туда псы вернутся на ночлег.

      А я клянусь, мама: я сделаю все, чтобы у них теперь не было отдыха. Если только после смерти.

      Только тогда.

      2

      Дождь старался вымочить нас до нитки. Небо было свинцовым. Нужно было найти укрытие.

      – Я промокла до костей, Иви.

      – И я, Дилл. От этого не умирают.

      Она кашлянула. Маленькая лягушка. Вечно мне приходится присматривать за ней, а ей бы все играть. Как доберемся до ковена, научится быть умнее.

      Ферма Кроака ссутулилась на холме. Мы смотрели на нее, а дождь причесывал наши уставшие головы.

      – Иви…

      – Ш-ш-ш, Дилл. Подожди, послушай немного, ладно? – Я дернула ее за руку, призывая к тишине.

      Она умолкла, шмыгнув носом. Окна фермы светились, как желтые глаза кошки в ночи.

      Я вслушивалась. Дождь