Парниковый эффект. Олег Дудинцев

у человека головокружение и кашель, а отсюда и испытываемое отцом ощущение легкости и некоторой эйфории.

      Василий Васильевич хотел было поспорить с сыном о природе собственных чувств, но в кармане у него в этот момент заиграл мобильник, и он, слушая звонившего ему Разумовского, мрачнел на глазах и лишь в конце произнес:

      – Значит, все-таки заразился. Вот уж не думал.

      – Что-то случилось? – поинтересовался у него Вадик.

      – Голубков повесился, – объяснил тот. – Только что в новостях сообщили.

      Глава 8

      Лишенный по прихоти губернатора города части своих «законных» доходов Шукуров был оскорблен этим до глубины души, мучился от нехватки денежных средств и ждал лишь благоприятных погодных условий, чтобы разделаться с виновником своих унижений Ланцовым.

      Время это настало с приходом весны, когда количество жалоб от петербуржцев сократилось до приемлемых среднестатистических цифр, и губернатор переключился на более злободневные на тот момент городские проблемы, дав возможность до осени передохнуть коммунальщикам.

      К этому дню Шукуров усердно со знанием дела готовился, собирая по крохам все эти месяцы компромат на Ланцова, и последним недостающим в общей картине звеном стало вчерашнее его отсутствие целый день на рабочем месте, о чем просигналили Назиму Файзиловичу преданные ему люди из ЖЭКа. Оказывается, сохранились еще внутри коллектива и такие – неподверженные болезни работники, затаившиеся до лучших времен, и Шукуров без зазрения совести пользовался их услугами.

      Благодаря их усилиям, личное дело Василия Васильевича изобиловало фактами о нескольких его прогулах, организованной в рабочее время предпраздничной пьянке, подкрепленной большим количеством фотографий, а так же о выплате каким-то «левым» рабочим наличных неясного происхождения денег, что категорически возбранялось законом. Этого хватало с лихвой, чтобы, как минимум, с треском уволить Ланцова с «волчьим билетом», и требовалось лишь получить на это согласие вице-губернатора Аганесова, чего и добился Шукуров в утреннем с ним разговоре по телефону, согласовав одновременно с этим и кандидатуру преемника, коим являлся надежный во всех отношениях Костя Никешин.

      После выстраданной им долгожданной отмашки из Смольного он с готовым уже приказом об увольнении в отличном расположении духа уселся в машину и отправился в ЖЭК, опередив там ехавшего от сына Ланцова.

      Устроившись в кабинете Ларисы, где и разыгрался в ее присутствии финальный акт этой затянувшейся драмы, Назим Файзилович, дождавшись Ланцова, выложил перед ним с торжествующей улыбкой досье вместе с приказом об увольнении и предложил злостному нарушителю трудовой дисциплины с ним ознакомиться.

      Василий Васильевич бегло его прочитал, а к досье даже не притронулся, понимая, что все равно оправдаться не сможет, а унижаться и метать перед свиньями бисер было ниже его достоинства. К такой развязке он был, в общем-то, с самого начала готов, поэтому,