Хам, или Детка, тебе не понравится. Янка Рам

что из воды, допустим, я тебя по-любому вытащу. Даже если катер решит вдруг кануть в Неве. А вот если… Мои солдаты должны бояться только меня. Мысль ясна?

      – Ясна.

      – Ну, давай тогда, вперёд.

      Неплохо держится для фобии! Пока мы идём до катера, внутри себя она мучительно тонет раз двадцать и раз десять задыхается от удавки, отказавшись сесть на мой катер.

      Но дефективным у нас не место. Пусть борется.

      Запрыгиваю внутрь первым. Так и быть, протягиваю ей руку. Заслужила!

      Ладошки у неё ледяные и мокрые. Но всё это никак не отражается на её лице. На нём привычно-похуистичное выражение. И только когда катер неустойчиво дёргается под её ногой, она вскрикивает, взмахивая второй рукой. Не отводит глаз от воды. Застывает…

      – На меня смотри.

      Встречаемся взглядами. Не моргает. Её глаза – как застывшая отполированная смола. А всё равно залипаешь. Необычный цвет. Тяну на себя. Ещё одно её усилие над собой… и подхватываю за талию.

      Хватит, пожалуй, на сегодня подвигов. С меня. Надавливаю на её лоб пальцем.

      – Спать…

      И она тут же отключается. Аккуратно усаживаю на мягкое кресло. Оттягиваю удавку, под ней красная полоса. Синяк будет… Внутри неприятно сводит. Порча имущества, всё-таки.

      Завожу катер, выруливаю в сторону залива. Домой…

      Глава 6. Маньяк. Сексуальный

Дашка

      – Дарья… – чувствительный шлепок по щеке.

      У меня два ебанутых брата. Один младше на год. Второй – на два. Мать решила отстреляться залпом. А если у тебя два младших брата примерно твоего возраста, с которыми ты жила в одной комнате, то рефлексы у тебя соответствующие. Поэтому, ещё полностью не придя в себя, я леплю ответную оплеуху. Наотмашь.

      И тут же подскакиваю в ожидании привычного замеса. Но… не соответствующий ситуации голос возвращает меня в реальность.

      – Блять!

      Хам! Ооо…

      – Я тебе руки вырву.

      Это не звучит как пафосный фразеологизм. Это звучит как обдуманное решение. Извещение, так сказать.

      – Ваше… как там Вас… – хриплю я испуганно.

      – Светлость, – оскаливаясь.

      Прижимает ладонь к щеке, водя нижней челюстью. Глаза пылают так, что мне кажется, сейчас вытекут и прожгут каменный пол.

      Рука у меня тяжёлая, несмотря на мнимую хрупкость. И ладонь ощутимо горит от жаркой встречи с его щекой.

      – Про-про-стите… – заикаюсь я. – Рефлекс…

      Отнимает руку от щеки. Там красное пятно.

      – Надо что-то холодное приложить, – сглатываю ком в горле, больше похожий на небольшого ежа, под его свирепым говорящим взглядом – что и куда он желает мне приложить. Делаю пару шагов назад и упираюсь спиной в каменную стену.

      Кстати, где я?

      Так как дать мне сдачи он не спешит, оглядываюсь. Отведённый от залива канал метра три в ширину и тридцать в длину, уходящий во что-то типа… гаража? Или как там это называется для лодок? Мы в самом тупике. Помещение, и правда, похоже на гараж. Его катер привязан… На руках меня, что ли, с него вынес? Ну, блять, мерси!

      Ты неудачница, Любимова. Сам Хам носил тебя на