Улей. Грегг Олсен

разговор, Рид. Только расстраиваешь меня.

      Главное – она.

      Всегда только она.

      Это была горькая реальность, повлиять на которую он никак не мог. Хотел возненавидеть жену. Если б возненавидел, было бы легче справиться с болью. А он продолжал любить её. Все пытался понять, окончательно ли она изменилась в существе своем, с головой уйдя в то, что он презрительно называл «культом Марни».

      В тот день, когда женщина, которая голосом и немного внешностью была похожа на его жену, появилась у них, он сказал себе, что всё, с него хватит, он умывает руки. Не позволял себе даже мысленно произнести «надо дать ей время», потому как это подразумевало бы, что он её контролирует. А у него и в мыслях этого не было. Он не желал диктовать ей каждый её шаг.

      Просто хотел, чтобы она вернулась в семью.

      Вдвоем с Кристианом они сходили в китайский ресторан, принесли домой готовые блюда. Калиста отказалась есть.

      – Ты ведь любишь жареный рис, – заметил Рид.

      – Раньше любила, – сказала она и чуть улыбнулась, чтобы сгладить резкость своих слов. – Я не мучаю свой организм тем, что приготовлено неизвестно где.

      – Это приготовили в «Мин-Гарден», – сообщил Рид. – Причем вкусно. Правда, мальчики?

      – Да, мама. Очень вкусно, – подтвердил Кристиан.

      – За меня не волнуйтесь. Я взяла с собой «Батончики Марни». – Калиста вытащила из сумочки завернутый в фольгу батончик.

      – Это же глупо, Калиста. Тебе нужно нормально питаться.

      Не то он ляпнул.

      – На тот случай, если ты не в курсе, это сделано из солнца и моря, – сказала Калиста. – И нет ничего глупого в том, что она делает для нас.

      – Марни диктует тебе, чем ты должна питаться?

      – Ты извращаешь факты, Рид. Это как раз ты мне диктуешь, напоминая обо всем том, от чего я бежала, когда уехала сюда.

      – Давай не будем, а? – попросил Рид, глянув на сыновей. Те перестали есть, ожидая, что сейчас станут свидетелями очередной родительской ссоры.

      Как в прежние времена.

      – Прекрасно. Просто, к твоему сведению, когда я говорю, что нет ничего глупого в том, что она делает для нас, я имею в виду не Марни, а Бога. Бог – женщина. Создатель всего, что есть я, и всего вокруг меня.

      Калиста посмотрела на сыновей.

      – Мальчики, вы доказательство Её божественной природы.

      – Что? – спросил Кристиан.

      Рид положил руку на плечо сына.

      – Да ничего.

      Калиста доела свой батончик и удалилась в комнату сыновей, где матрасы лежали на полу и всюду стояли коробки. Рид смотрел, как за ней закрывается дверь. Мальчики, поужинав, обратили на отца вопросительные взгляды. Он кивнул на дверь, за которой скрылась Калиста, словно говоря: да, конечно, идите за ней. Изображал уверенность, которой не чувствовал. Как знать, что могла выкинуть эта чужая женщина, похожая на их мать?

      Она впустила детей, и дверь снова закрылась.

      Через полчаса Калиста вышла.

      – Я скучаю по ним.

      – Им тебя не хватает.

      – И по тебе скучаю, –