Сотая казнь. Тимур Евгеньевич Суворкин

на лицо? Кроме того вы обвиняетесь в занятие темным ведомством, погаными черными искусствами, якшаньем с Люцифером, призыве демонов…

      – Я три года был на должности личного чернокнижника герцога, чем же еще с вашей высочайшей точки зрения я должен был заниматься?

      – В ваших подвалах во множестве найдены людские останки… Вы пожирали девственниц в темноте залов…

      Не выдержав Мэрган кинула взгляд на столь примечательную фигуру. Стоящий у окна мужчина пренебрежительно скривил губы. Тощий, вряд ли старше тридцати, с длинными каштановыми волосами, он не произвел на нее особо серьезного впечатления.

      – А куда мне было еще девать трупы недругов герцога? Его Светлости под ложе стаскивать? А насчет пожирания девственниц, то разве только взглядом. И то они не долго ими оставались, когда приходили ко мне.

      – Замолкни! Приговор вынесен, обжалованию не подлежит, – инквизитор наконец кивнул палачу, намекая на то что можно приступать.

      Мэрган в ответ лишь скрестила руки.

      – Как вы себе представляете казнь? – палач кивнула на скрывающий шею колдуна широкий ошейник испещренный фразами на латыни.

      – Освященное церковью серебро сдерживает его черное умение, – святой отец задумчиво посмотрел на свои руки, – Сила дарованная мне Создателем велика, но стоит ли рисковать? Может сменим вид казни? Повесим например?

      – Еще лучше.

      Инквизитор задумался.

      – Что если оглушить, потом снять ошейник, а затем отрубить голову?

      – Святой отец никак боится, что Господь не убережет своих чад? – колдун раздраженно подергал серебро на шее, – Что ж правильно делает.

      – Не ставь под сомнение силу Господа, – слова колдуна явно уязвили святого отца.

      – А я и не ставлю. Это вы тут не уверенны в его защите. Не хватает-то поди веры, ваше священство? – колдун скрестил руки и довольно улыбнулся.

      Сжав крест и протяжно вздохнув инквизитор снял с пояса сложный ключ.

      Долгие манипуляции, кряхтение и вот шея колдуна освободилась от серебра, являя беззащитную плоть. Мэрган вытащила меч из ножен, давая чернокнижнику последние наставления:

      – Встаньте на колени. Так будет удобно и вам и мне. И можете помолиться, если верите во Всевышнего.

      Чернокнижник лишь ожег ее мрачным взглядом.

      – Сейчас помолюсь. За ваши души, – миг и неведомая сила резко толкнула Мэрган в грудь, откинув в угол камеры, а рука колдуна еще в воздухе перехватила выпущенный ей меч.

      Никто не успел даже шелохнуться, когда клинок резко засвистел ссекая голову одного из монахов. Нелепо задергавшееся тело обвалилось на пол, выпуская посох. Белые одежды заалели.

      Второй монах меж тем шагнул к колдуну, успев поднять налившиеся светом руки к потолку, но колдун уже отбросил меч в сторону, сомкнув свои кисти на кистях противника. Короткое противоборство и монах всхлипнув, отшатнулся, неверяще глядя на свои посеревшие руки. Руки которые медленно опадали невесомым пеплом.

      Единственный