Катици. Катарина Тайкон

меня она тоже защищает? – удивилась Рут.

      – Конечно! – ответила Гуллан и продолжила: – А может, Катици сегодня заберут домой?

      Бритта задумчиво кивнула:

      – Она сегодня какая-то грустная. И тихая.

      – Я знаю, что Катици отсюда забирают, – вдруг объявила Рут. – Я слышала, как об этом говорили учителя.

      – А почему ты нам ничего не сказала?

      Рут вздернула подбородок. Вид у нее был очень довольный.

      – Не захотела – и не сказала. Вы же мне ничего не рассказываете.

      – Я не хочу, чтобы Катици уезжала, – вздохнула Гуллан.

      Лицо Рут исказила злобная усмешка.

      – Я знаю еще кое-что, чего вы не знаете.

      – Что ты знаешь? Скажи! Ну пожалуйста, Рут, скажи! – закричали девочки.

      – Не скажу!

      – Я тебе дам за это свое зеркальце! – сказала одна из девочек.

      – Обещаешь?

      – Да-да! Говори быстрее. И получишь мое зеркальце.

      – Ваша распрекрасная Катици – ЦЫГАНА!

      В комнате стало тихо, потом Гуллан заговорила:

      – Кто она? Я не поняла…

      – Цыгана. Я сказала, что она цыгана.

      Снова воцарилась тишина. Никто не знал, что сказать. Первой опять заговорила Гуллан, но ее голос звучал неуверенно:

      – Что это значит? Цыгана?.. Что значит «цыгана»? Рут!..

      – Сейчас я вам расскажу, что вчера фрекен Ларсон говорила фрекен Квист.

      Девочки, затаив дыхание, слушали Рут. Впервые она была в центре внимания. И наслаждалась этим. Вид у нее сделался очень важный.

      – Так вот. Вчера в прачечной я услышала, что фрекен Ларсон говорит фрекен Квист, как ей хочется побыстрее избавиться от Катици.

      – Почему? – спросила Бритта.

      – Слушай и не перебивай, – ответила Рут. – Фрекен Ларсон сказала: «С этими цыганами невозможно иметь дело. Они никогда не живут по правилам».

      – А фрекен Ларсон не сказала, что такое эти «цыганы»? Или как там они называются? – спросила Гуллан.

      – Фрекен Квист тоже ее об этом спросила, но фрекен Ларсон и сама точно не знала, как объяснить. Вроде они пришли из Венгрии, а это где-то далеко, другая страна.

      – Значит, Катици из другой страны? – с уважением произнесла Бритта.

      Рут разозлилась.

      – Да не знаю я! Ты слушай дальше, что фрекен Ларсон сказала. Она сказала, что папа Катици занимается всякой всячиной, а их семья живет в палатке.

      Девочки с недоумением смотрели на Рут.

      – Какой всякой всячиной? – спросила Гуллан.

      – Хватит уже меня перебивать! Я не знаю, что фрекен Ларсон имела в виду. Но если она так сказала, значит, это вряд ли что-то хорошее. Потому что она сказала это с ТАКИМ видом…

      – Мне кажется, «всякая всячина» – это весело, – сказала Гуллан. – Почему это плохо?

      – Потом фрекен Ларсон сказала, что Катици надо вернуться в семью, там ей самое место.

      – А что фрекен Квист? – спросила Гуллан. – Она говорит, что ко всем людям надо относиться одинаково хорошо.

      – Фрекен