Не предавай любовь. Тата Ефремова

температуру.

      Строго и неодобрительно сказала:

      – Так, признавайся, на диете сидишь! Что там у вас на этот раз? Капустный листок по будням, сельдерей по праздникам?

      – Не сижу, – вяло отозвалась Катя. – Я у родственников сейчас живу, только переехала. Вчера не поела… и сегодня не успела.

      Взгляд фельдшера смягчился. Она принялась быстро писать что-то на листках бумаги, а поверх написанного приложила печать.

      – Вот. Одну записку учителю, освобождение от текущего урока, вторую в столовую на комплексный диетический обед. Прямо сейчас иди кушать. Пусть одноклассники доведут, а то мало ли… ветром унесет. И на осмотр к врачу в поликлинику. Восемнадцать есть уже? Тогда в детскую, по месту прописки.

      Катя вышла в коридор. Эля и Матвей заспорили.

      – Тебе бы только прогулять, Миулина, – саркастически заметил Гурмин. – Иди на урок, троечница. Настюша на прошлом уроке говорила, у тебя оценок мало.

      – Все-то ты замечаешь, Гурмин! А сам-то! – Эля фыркнула, но на урок вернулась.

      – Ну что, идем? – спросил Матвей, когда Эля ушла. – Настюша, кстати, это преподша по английскому. Она немного социофобка, а так норм.

      Катя улыбнулась. В столовой ей выдали суп, паровую котлету, салат и немного овсянки. Она села за стол, тупо глядя перед собой. Потом начала есть, подбадриваемая Матвеем. Все было очень вкусно.

      – Прикинь, сейчас весь класс на ушах стоит, – Гурмин засмеялся, глядя в телефон, – все обсуждают твой обморок и мое джентльменское поведение. Нет, не вслух, конечно, у Настюши не забалуешь, – в вотсапе. Сейчас я им кину пару ласковых, – он написал что-то, быстро двигая пальцами, сообщение ушло. – Пипец, расшалились, – с довольной улыбкой проговорил одноклассник, всматриваясь в появляющиеся на экране «пузыри». – Все, Настюша заметила и веселье обломала.

      Катя вновь смущенно улыбнулась. Она ела, и постепенно к ней возвращались силы. А с ними и ясность в голове. Это же она теперь – предмет насмешек для всего класса! По крайней мере, в ее прежней школе так все и было бы. Что за невезение! В первый же день опозориться!

      – Так чего тебя вырубило? – поинтересовался Гурмин.

      – Замоталась, – пробормотал Катя. – Поесть нормально не удалось. Устала еще.

      – А… ну первый день, напряг… да. А ты правда Глебу сестра?

      Катя удивилась, потом досадливо тряхнула головой, догадавшись. Они же с Никитиным друзья. Глеб запретил ей кому-то говорить, зато сам моментально выболтал.

      – Да, сестра.

      – А я так и подумал, – Гурмин широко улыбнулся, взгляд его при этом был испытывающий, напряженный, – еще в кафе. Доверительно уж очень вы там болтали.

      – Нет, – Катя отхлебнула чай и с удивлением посмотрела на чашку – какая красивая! А у них в школе граненые стаканы. – Мы тогда еще знакомы не были. На следующий день познакомились. Так получилось… дела семейные.

      – А… – Матвей как-то на глазах поскучнел. – Понятно. Наелась? Нам пора.

      Катя аккуратно вытерла рот салфеткой и встала