Наследница долины туманов. Мария Лунёва

или девиц портят. Может, лучше остаться княгине здесь, чем с дитём в утробе по дорогам трястись и приют искать.

      Нервный смешок вырвался из моих уст. Ни одной сплетни. Можно подумать, праведники к нам идут – земли наши с поклоном просить.

      – В твои годы и такая наивность. Первое, что они сделают, придя в наш дом, это убьют всех представителей правящей семьи. А девушек, может, и не тронут. Мало ли, сколько у них с собой шлюх припасено.

      Обойдя меня, няня присела на лавочку, неосознанно пригладив обшарпанные доски. Я внимательно следила за её жестами, порой они рассказывали больше, чем слова.

      – И всё же Мояла с дитём, да в неизвестность…

      – Наверняка Хумъяр уже приготовил себе нору, какую, – попыталась я успокоить старческое сердечко. – У него было на это время.

      – Я волнуюсь за неё, – старушка глубоко вздохнула.

      – Я тоже, няня, но у неё есть шанс, и она должна им воспользоваться.

      – Я сказала ей, что останусь с тобой. Заверила, что сделаю всё, чтобы уберечь, – ия Лунсия отводила взгляд, не верила в свои же слова.

      – Правильно, она должна уезжать со спокойным сердцем, – кивнула я.

      – Может, и нас пронесёт?! Северяне могут и сжалиться, – слова пожилой женщины заставили меня рассмеяться.

      – Ты прекрасно знаешь, милая, на мне род Охрил и оборвётся. Жить мне осталось недолго. Так что не пытайся лгать и сглаживать углы. Я не люблю этого. А Мояла должна жить: она заслужила своё счастье – выстрадала. Я не смогу сомкнуть глаза и спокойно умереть, зная, что эта проклятая долина прибрала и её. Пусть живёт и растит своего ребенка. Надеюсь, князюшка наш сдохнет, где по пути, и умру я счастливо вдовой.

      Няня молчала. Я понимала её. Осознавала, насколько тяжело ей слышать мои слова.

      – Я мечтала подержать на руках и её, и твоё дитя, – тихо призналась она, – маму твою красавицу Амэрисс с пелёнок вырастила. Вы, мои кровинушки, на моих руках свой первый вдох сделали. Я надеялась, что перед смертью и твоей крошке распашонки раскрою да обережным шитьём украшу.

      Опустив взгляд, я уставилась на свои немощные ноги. Я могла родить, да только не от князя Хумъяра. Несколько раз у меня были признаки беременности, но раз за разом мой организм скидывал дитя. Мне не хватало здоровья его выносить, а князь не заботился, чтобы его у меня стало больше. Даже наоборот. Поэтому наш целитель и солгал на свой страх и риск. Меня уберечь хотел.

      Зачем?

      Никогда этого не понимала. Зачем все так стараются продлить мою никчёмную жизнь? Для чего?

      – Не хочу тебя расстраивать, ия Лунсия, но матерью стать мне не суждено.

      Я пыталась скрыть свои чувства, но судорожный вздох удержать не смогла. Княгиня не должна показывать слабость даже сидя в инвалидном кресле. Она всегда должна демонстрировать силу своей власти и сдержанность.

      Смешно что-то демонстрировать, когда на тебя смотрят, как на сломанную куклу.

      С той же жалостью и сожалением.

      И сейчас не хотела быть сильной, не желала держать лицо и не демонстрировать в какой я панике.

      Я