Наследница долины туманов. Мария Лунёва

добивать?! Так что поднимайся, нечего на полу валяться. Не такая ты уж и немощная. Гонору хоть отбавляй!

      Он прошёлся вперёд, и я чётко расслышала, как стучат по деревянному полу низкие каблуки его сапог.

      – А теперь конкретно и по делу, когда и куда укатил ваш князь, чтобы ему с умертвиями сношаться? Отвечай мне, старуха, иначе я спрошу по-плохому, – раздалось гневное от северянина. – Могу спросить так, что слюни остаток жизни на платье пускать будешь.

      – Ия Мояла хорошая женщина… – пролепетала няня.

      Северянин зарычал, выплёскивая всю свою злость. Сглотнув, я притихла.

      – Да, плевал я на вдову, – натурально взвыл он, – мне нужен князь. Мне нужен труп этого убогого. Лучше сама говори, старуха, мне эти игры уже разонравились. Вы меня вывели так, как никто до вас!

      – Юго-западный тракт, – шепнула испуганно ия Лунсия, – не трогайте только нашу Моялу.

      – Зачем?! – мой голос хрипел от боли. – Ты погубила нас обеих.

      Снова громкий топот сапог. Северянин, словно зверь, метался по комнате.

      – До чего же я ненавижу упёртых баб, – прошипел он надо мной. – Ты им одно, а они в своё: упрутся, и хоть дрын о них чеши. Вы, княжна, не умертвие, напротив, я такую несговорчивую, упрямую, толстокожую особу впервые вижу. И хватит фонтанировать тьмой, я слышу отголоски вашей боли. Так что признайтесь, что вам там на полу неуютно, и попросите у меня помощи.

      – Не дождёшься, – процедила уязвлённо я, и, зажмурившись, прекратила все попытки подняться. Кресло сильно давило на рану, причиняя мне физическую боль, а понимание, что совсем скоро поймают родного мне человека и вздёрнут, потому как в утробе развивается ребенок – наследник этих земель, раздавило меня окончательно. Я замерла и сдалась.

      Душу наполнял то страх, то злость на этого мужчину, то на няню, то на весь мир разом.

      Я словно очнулась ото сна, в котором пребывала последние десять лет, и осознала себя живой.

      В комнате какое-то время было тихо. Затем гер тяжело уселся в княжеское кресло и громко выдохнул:

      – Пошли всё вон!

      В помещении оживились. Возня нарастала. До меня доносились звуки шаркающих по полу ног. Кто-то вскрикнул. Сжавшись, я всё-таки попыталась встать. Но, как только, оперевшись на локти, приподнялась – тело скрутило такой оглушающей болью, что я подавилась дыханием и выпустила тьму.

      Моё сознание на мгновение померкло.

      Хотя, возможно, мне показалось, что прошла всего пара секунд, потому как придя в себя, поняла, что обстановка вокруг меня сильно изменилась.

      Снова было тихо. Вообще, ни шороха. Людей явно вывели, а про меня, похоже, или забыли, или оставили тут, чтобы добить. Или, возможно, унизить: заставить ползти и умолять о помощи.

      Это было так похоже на мужчин.

      Я лежала и не шевелилась, боясь даже вдох глубокий сделать. Боль замерла, растворившись во тьме, что смертельным холодом пронизывала кожу и леденила кровь, медленно останавливая сердцебиение. Я знала, что будет, если я не возьму над ней контроль.

      Знала!

      Как княжна