Память плоти. Наталья Никольская

не может. Просто надо найти одного дурика, который потерялся.

      – Не тяни, мы не на допросе.

      – Ты еще не дал согласия.

      – Я сижу в твоей машине, тебе этого мало? Кстати, что за идиотская модель, похожая на блоху?

      – На блоху? Ты ее когда-нибудь видел?

      – Да, в Голливуде. Она приземистая и шустрая, а тут еще цвет…

      – Что цвет?

      – Подумалось, что так выглядит отварная блоха, откормленная генетической соей.

      – Ну ты даешь! Это что, следствие иглы? Какой-то шизоидный бред.

      – Суа квиква сунт вициа. У каждого свои тараканы… Так откуда твой дурик, где он затерялся? В бразильских болотах?

      – Бери круче. Гораздо круче, хотя уже горячо. С трех раз угадаешь?

      – Сто бакс.

      – Сто бакс? Хм-м… А не жирно?

      – Риск пополам, – Саша пожал плечами и снял шляпу, опустив ее на колени и перевернув.

      – Логично, уговорил. Первый шар уже вынут.

      – Плевать мне на шары, я тебя вычислил. Вот сюда положишь свой стольник, – Саша указал на шляпу, – прямо сейчас. У тебя есть стольник?

      – Я не слышал ответа.

      – Россия.

      – Десятка… Браво, капитан! Ты, оказывается, в форме. За мной ужин, – вздохнул Артур.

      – Стольник. А потом ужин, – Саша впервые за время разговора повернул голову в сторону водителя, и взгляд его черных цыганских глаз из-под ежика прически, не требующей ухода, Артуру не понравился. – И не доставай меня своими шарадами, приятель! Я хочу знать все прямо сейчас, здесь. Все как есть, без всяких там дуриков. А за ужином я буду думать, что с тобой делать.

      – Без проблем… Илья Петрович Гуреев, так по паспорту. Год рождения – 1960, Тамбовская губерния. Семь лет назад был холост, теперь, возможно, обзавелся семьей. Вероятное местонахождение – средняя полоса России. Это все.

      – Все? Какой скупой рыцарь! Что он натворил?

      – Пока ничего, клапан держит. Но может сорваться.

      – Семь лет не у дел, что он может слить? Пустой базар.

      – Не скажи. В свое время он прошел чистку.

      – Ого! Элитный мальчик. Слыхал я о ваших чистках, это же смерть. Человек без памяти – человек без души. Предлагаешь объездить все психушки? Зачем тебе живой труп?

      – При нем осталось все, что было. Только ушло в подсознание, откуда может вернуться – при определенных обстоятельствах.

      – Если узнает код.

      – Назовем это так.

      – Ясненько… Отчего же его не убрали, когда он так опасен? Пуля в затылок куда нравственней, чем то, что вы с ним сотворили.

      – Полностью с тобой согласен.

      – Согласен? Ты что же, держишь меня за киллера, святоша?

      – За милостивого самарянина. Устрой его так, чтобы всем было хорошо, и душа несчастного воскресла и возрадовалась.

      – На небесах…

      – А это по вере.

      – А по жизни, – уголок рта, скрытый от Артура, скривился и дернулся, – на сколько это тянет по жизни?

      – Сколько скажешь,