Полымя. Сергей Борисов

Больше в мастерской вожусь».

      «Ты его по весне как конструктор собирать будешь?»

      «Вроде того».

      «А как вообще, получается?»

      «Стараюсь», – сказал Олег, поднимаясь. Признаваться, что получается не очень, совсем не хотелось.

      Во дворе из-под наста высовывались зеленые еловые лапы – Анна Ильинична укрыла клумбы, навалила веток. Столбы забора примерили белые шапки, да так в них и остались. Сирень гнулась до земли под непомерной снежной тяжестью.

      Холод обжигал. Замок «молнии» защемил край шарфа, так что пришлось повозиться, прежде чем справился. Тропинка, попираемая валенками, обиженно поскрипывала. А все равно, хорошо-то как!

      Шуруп встретил его печальным взглядом: что так долго? И вообще, не по-человечески это, собаку взаперти держать.

      «Сам виноват, – сказал Олег, усаживаясь рядом. – Овечкой не прикидывайся. Что в прошлом месяце учудил, не забыл, или напомнить?»

      Да уж, Шуруп навел тогда шороху. Олег – в магазин, а этот непоседа – на поиски приключений. Всю деревню всполошил. Набрехался до хрипоты. Ну и нарвался, собравшись доказать собрату по породе, кто тут за смотрящего, а что соперник весом больше и статью вышел, того не учел. К магазину Шуруп приплелся помятый, понурый, скулил жалобно. Олег хотел наподдать чертяке, но сдержал себя, обошелся без пенделя. Однако проучить Шурупа следовало, и с тех пор на волю в Покровском и Полымени его не выпускали: смотри и облизывайся, глядишь, ума чуток прибавится. И судя по нынешнему безупречному поведению, урок был усвоен, вопрос – надолго ли?

      Следующая остановка – магазин. Дверь, заиндевевшая у косяков, была плотно прикрыта. Ступеньки присыпаны песком.

      Покупателей в магазине не было.

      «Добрый день».

      Люба стояла на табурете. Спрыгнула, ушла за прилавок.

      С тех пор как Олег был здесь последний раз, ангелов прибавилось. Улыбающиеся и строгие, со сложенными за спиной и расправленными крыльями, в длинных хитонах и коротеньких рубашках, они висели под потолком на нитках и вращались в медленном танце. Сейчас их было десятка полтора, а на прилавке лежали еще две фигурки – и листы плотной бумаги, и ножницы, и цветные карандаши, и катушка ниток.

      «Помешал? Извините. Давайте помогу, я все-таки повыше вас».

      «Не надо. – Челка плотнее занавесила лицо. – Сама справлюсь. Вам хлеба?»

      «Хлеба мне, Люба, не надо. У меня просьба. Не могли бы вы и мне таких ангелов вырезать. Парочку».

      «Зачем вам?»

      «Нравятся. Очень они у вас хорошо получаются. В доме повешу».

      «Зачем?»

      «Как зачем? Новый год на носу. Потом Рождество, Крещение. Пусть радуют. Пожалуйста».

      «Сделаю…» – последовало после паузы, и Олег мог только догадываться, сколько всего эта пауза в себя вместила.

      «Договорились. Я дня через три заеду».

      Он взялся за ручку двери. Сейчас подует сильнее, и ангелы под потолком закружатся, как девочки-снежинки на утреннике в детском саду.

      Больше в Покровском его ничего не удерживало. Что намеревался – сделал. А с Любой вон