Что там, за дверью? Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 24. Павел Амнуэль

думала она. Так получалось само, будто ею управляла посторонняя сила. Или потусторонняя.

      Она не сопротивлялась. Она никогда в жизни не сопротивлялась тому, что получалось само, помимо ее сознания.

      – Доброе утро, джентльмены, – сказала Полина.

      Мужчины подняли шляпы и нестройно произнесли слова приветствия. Взгляды были откровенны и, должно быть, непристойны, Полину это не занимало. Она вошла в открытую дверь – Джордж стоял за прилавком, наливая пиво клиенту, еще двое мужчин облокотились на стойку бара, за столиками у окна кто-то читал газету, и молоденькая официантка, улыбаясь до ушей, внесла из кухни поднос с тремя тарелками.

      – Доброе утро, мистер Прескотт, – сказала Полина.

      – Доброе утро, миссис Батурин, – почтительно произнес хозяин заведения. – Рад видеть вас у себя.

      Он тоже смотрел на Полину откровенным и, должно быть, непристойным взглядом.

      – Ваш постоялец, – сказала она, – мистер Смит…

      – Так он себя назвал, – кивнул Джордж. – Не думаю, что это настоящее имя.

      – Мне нужно поговорить с ним, – сказала Полина. – Где я могу его найти?

      – М-м… – протянул Джордж, – вверх по лестнице и направо, первая дверь. Вы уверены, миссис, что…

      Полина повернулась, едва не задела локтем поднос официантки, и направилась к крутой деревянной лестнице, упасть с которой было так же легко, как переступить порог.

      Я так хочу, – думала она. Не Кадарос. Плевать на его правосудие. Он не может командовать мной с того света. Он ушел с петухами. А я хочу знать.

      Коридорчик второго этажа был коротким, как прерванная песня, хотя, если смотреть с улицы, здесь должно было находиться не меньше десятка комнат. Видимо, этаж был поделен между двумя хозяевами, воздвигшими стену, перегородившую коридор. Первая дверь направо была приоткрыта, и Полина сначала постучала, а потом, не услышав ответа, заглянула в комнату, где стояла застеленная односпальная кровать и у противоположной стены – узкий стол с двумя пустыми тарелками. Комната больше походила на тюремную камеру, впечатление дополняли решетки на двух высоких окнах, ажурные и тонкие, но все равно отделявшие жильца от свободы так же основательно, как бастионы замка Иф.

      Комната была пуста.

      Полина вошла и остановилась на пороге, готовая выбежать, спуститься по лестнице и не упасть при этом, а потом выйти на улицу мимо озадаченного Джорджа и никогда больше, никогда и ни за что, ни под каким видом…

      – Извините, мисс, – прошелестел тихий голос, и из узкой двери, видимо, в ванную, появился мужчина, наружность которого можно было определить одним словом: «неузнаваемая». На мистере Смите был серый костюм, купленный на дешевой распродаже, по коричневой рубашке с открытым воротом можно было судить, что хозяин не менял гардероб годов примерно с шестидесятых. Лицо мистера Смита было похоже на все мужские лица в мире – широкие и узкие, с толстыми и тонкими губами, выступающими скулами и вовсе