Исчезновение золотой курицы, или Держите меня семеро!. Любовь Александровна Хилинская

волнение в теле и мурашки, растекающиеся волной от горячей ладони Волка. Покосившись на его мужественный профиль, нахмурилась – вот еще, что за непрошенные ощущения?!

      Владимир открыл портал и увлек ошарашенную Ягу за собой, оказавшись прямиком у себя во дворе.

      – Мой повар такой шикарный рецепт вычитал! – сообщил он, кривя губы в улыбке, – пальчики оближешь! Как раз сегодня обещал удивить кулинарными изысками.

      Скептически хмыкнув, девушка сбросила наглую лапу с талии и отшагнула.

      – Ну давай, – ухмыльнулась она, – удивляй.

      Волк же сдаваться просто так не собирался. Вновь приблизившись к ней, обвил рукой стройный стан и прижал к себе крепко, так, что от неожиданности Яга клюнула носом в его плечо и зашипела возмущенно, упершись рукой в грудь парня.

      – Что ты себе позволяешь? – возмутилась она, поднимая голову и глядя в насмешливые прищуренные глаза.

      – Что-то позволяю, – хмыкнул он и провел пальцами второй руки по ее виску, спускаясь вниз и неожиданно обводя контур губ, отчего их даже закололо от необычных ощущений. – Может, ну его, это болото? Перебирайся ко мне вместе с избушкой, места навалом.

      – В спальню? – ехидно осведомилась Настя, высвобождаясь и скрывая смущение за нахальством. – Прям посредине с избой расположимся, к тебе передом, к туалету задом.

      – Там ступа с Бабою Ягой идет-бредет сама с собой? – Волк сложил руки на груди, искоса глядя на раскрасневшуюся Настю.

      – Само собой. И ступа и лоток с котом тоже прибредут, – кивнула она. – Аккурат в изголовье их и расположим. Для антуражу.

      В это самое время в доме что-то грохнуло, жмякнуло, кто-то громко матюгнулся, потом вскрикнул тонким голосом что-то типа «йопвашумать», а потом из окна первого этажа вырвалось пламя.

      – Рецепт, говоришь, новый, – задумчиво прикусила палец Настя. – Похоже, блюдо на костре планировалось.

      Волк, не дослушав, рванул внутрь дома, там как раз что-то опять грохнуло, языки пламени сменились густым черным дымом, потом облаком белого пара. Вскоре в дверях показались двое – толстый высоченный всклокоченный мужчина в белой хламиде, перепачканной сажей, и сам хозяин дома уже без пиджака, в рубашке и брюках, тоже всклокоченный, с черными разводами на лице.

      – Кажется, обед не задался, – пробормотала Яга, закусив щеку, чтобы не засмеяться – так уморительно выглядели эти двое.

      – День сегодня какой-то странный, – заметил Волк, подходя ближе.

      – Колобки низко летают, – отозвалась Яга. – К дождю.

      Будто подтверждая ее слова, раздался гром, а потом ливень стеной обрушился на двор и все в нем, включая повара, Волка и Бабу Ягу.

      Засмеявшись, Настя раскинула руки, подставляя лицо потокам воды. Она любила дождь, всегда наслаждалась им, но сейчас не подумала, что тонкий сарафан облепит ее, словно вторая кожа, привлекая к ее телу повышенное мужское внимание.

      Первым опомнился Волк. Смахнув с лица потоки воды, шагнул к девушке и схватил ее за талию, ткнувшись носом в шею и вдохнув легкий цветочный