Эскадра его высочества. Алексей Барон

кордоны полиции и морской пехоты, а над прибрежными лесами то там, то сям торчали черточки мачт. К берегу беспрепятственно проезжали только крытые военные фуры.

      – Похоже, что кригсмарине затевает какие-то крупные маневры, – сообщил Ждан.

      – Да, – с досадой согласился Франц, – эти морячки просто задались целью испортить нам праздник!

      Время близилось к полудню. Нетерпеливый архитектор уже предложил было возвращаться, посчитав дальнейшую поездку бесполезной. Но тут зоркие степные глаза Бурхана чуть ли не в километре впереди все-таки углядели едва заметный разрыв между деревьями.

      – Эй, любезный! Ну-ка, пошевели лошадок, – крикнул эфенди.

      Кучер щелкнул кнутом, экипаж покатился быстрее. Вскоре они достигли нужного места, – поворота в узкую аллею между столетними соснами. Таинственную, тенистую, манящую. И никого там не было, – ни полицейских, ни солдат, ни праздно гуляющих агентов с корзинками грибов.

      – Неужели повезло? – удивился Ждан. – Ну-ка, ну-ка, вперед, наш добрый Харон! То есть, поворачивай.

      Экипаж наконец покинул заколдованный Муром-шляхт. Над ним тотчас сомкнулись кроны сосен. Но сквозь ветви пробивались яркие полуденные лучи, пронзая лес столбами света. У основания этих столбов ярко зеленела трава, рдели бусинки созревающей костяники. Стучал дятел, кому-то увесисто отмеривала годы кукушка. Пахло смолой. Потом к этому аромату начал примешиваться слабый запах тины, – со стороны реки подул ветерок.

      – Прелесть, – сказал Франц. – Только лесных нимф и не хватает!

      – Будут, – пообещал Бурхан.

      Кэйр покачал головой.

      – Очень странно.

      – Что странно?

      – Что вся эта прелесть не огорожена знаками частной собственности, вот что странно.

      – Да. С прелестями такое бывает редко, – согласился Бурхан, дитя гарема.

* * *

      Оставляя по правую руку длинную кирпичную ограду, они выехали к лесистому мысу. Между деревьями и урезом воды там тянулась полоса чистого песка, а из леса струился бормочущий ручей.

      – Идеальное место, – оценил Бурхан, очень гордый тем, что благодаря его бдительности все обернулось так удачно.

      – Но все же, чья это вилла? – сказал Кэйр, разглядывая кирпичный забор справа. – Не помню ее на карте.

      Монументальный забор был очень высок, примерно в три человеческих роста. За ним густо росли голубые ели, а дальше – толстые старые сосны. Забор и два яруса хвойных крон совершенно скрывали внутреннее пространство усадьбы. Только в одном месте между деревьями краснел кусочек крыши.

      – Очень уединенное гнездышко, – оценил Ждан. – И что за людоед там поселился?

      – Весьма состоятельный, – заметил Кэйр. – В участке не меньше гектара.

      – Если не два.

      – Вполне может быть и три.

      – Эй! Пора разгружаться, – нетерпеливо сказал Бурхан, торопясь наверстать упущенное время. – Разве мы нарушили какой-нибудь хитрый закон?

      – Да вроде нет.

      Архитектор Кирш страшно оживился.

      – Тогда – за дело. Шнелль, шнелль, майн либер