Принцесса. Алекс-Мари

говорила?

      – Ну я и говорю, – продолжила Юлька, – что теперь не знаю, что делать. Этот придурок Звягинцев ясно дал понять, что будет теперь мне гадить. Представляешь?!

      – Представляю, – ответил Илька и вдруг зевнул во весь рот, не сумев сдержаться.

      – Да ты же спать хочешь! – Юлька спрыгнула с дивана, протянула Ильке руку и потянула его вставать. – Ну-ка давай быстренько уложим тебя!

      Она деловито закопошилась, раздвигая диван, принесла одеяло и подушку, толстую, как он любил, взмахнула простыней, обдав Ильку прохладной волной, и покрыла ею всю поверхность дивана. Долго тискала подушку, трясла ее и всхлопывала, потом бросила в изголовье и приглашающим жестом указала на диван:

      – Ну давай, устраивайся!

      И вышла, деликатно прикрыв дверь. Илька снял джинсы, повесил их на спинку стула, стянул футболку, бросил туда же. Улегся, поерзал. Диван этот они с Юлькой покупали вместе, и как раз для того, чтобы он мог оставаться у них на ночь. И вообще, большинство мебели было приобретено с его участием, потому что Юлька не любила долго выбирать, ее угнетала магазинная суета и нарочито-подобострастное внимание продавцов, а ее мать, тетя Даша, была известная любительница "пошопиться", как говорила она сама. Тетя Даша могла часами бродить из отдела в отдел, мерить или просто рассматривать, заставлять мерить Юльку или Леру, которые тоскливо волочились сзади и ныли, когда же можно будет пойти домой или, хотя бы, в ближайшее кафе перекусить. В этой нелюбви к торговым центрам Юлька с дочкой были очень похожи. А с ним все оказывалось намного проще. Быстро вошли, быстро купили и ушли. Доставкой Илька занимался сам, находил машину и сопровождал ее до самого Юлькиного дома. А собирали они вдвоем с дядей Лёшей. Юлькин свекор никогда не отказывался помочь, хотя и был слегка обижен на Юльку, которая, следуя негласному указанию Татьяны Петровны, по окончанию работы не "наливала".

      – Тук-тук, можно? – дверь приоткрылась, и Юлька заглянула одним глазом, – не спишь еще?

      – Заходи! – Илька сдвинулся к стенке и похлопал по одеялу, – посидишь еще?

      Юлька вошла, присела на краешек дивана, улыбнулась, протянула руку и взъерошила Илькины волосы. Потом наклонилась к нему, и Илька увидел в отвисшем вороте халатика грудь в розовом бюстгальтере.

      – Эй, погоди! У тебя седина что ли?! – она наклонилась еще ниже, рассматривая волосы, – точно! Седина! Блин, Илька! Что происходит-то? Стареем что ли?

      – Это от нервов, – он прокашлялся и отшутился, – работа у меня такая, побочный эффект – ранняя седина и инфаркт.

      – Я все никак поверить не могу, что мой приятель аж целый директор завода! – Юлька теребила уголок пододеяльника, пытаясь до конца вывернуть его, придать ткани угол в девяносто градусов, – мне все кажется, что тебе восемнадцать, и мы молодые и глупые. А мы вот… – она помолчала, – … уже какие-то старые и седые, а у тебя борода и бывшая жена в анамнезе, да и я не такая воздушная. А Лерке скоро исполнится шестнадцать…

      – Ты не старая, ты красавица, – Илька погладил Юльку