Власть лабиринта. Лидия Бормотова

ОНА! Нежная и трепетная, явившаяся из сна, подарившая крылья и изнеможение от блаженства.

      Они лежали рядом в высокой траве, не в силах шелохнуться. Горели губы, горела и металась душа, не находя привычного места в заласканном теле, переполненном до краёв негой.

      Заставив себя сесть, Арина попыталась собрать разметавшиеся по спине отпущенные на свободу волосы. Баюр отвёл её руки и, осторожно выбирая травинки, стал плести косу:

      – Заплетать волосы любимой женщины – в поисках этого счастья стоит сто веков колесить по миру.

      Арина, легко нырнув в рубашку и сарафан, подставила ему сияющее лицо для поцелуя и побежала к роднику, чувствуя в теле невесомость, такую, что, кажется, стоит подпрыгнуть – и полетишь. Долго плескалась, набирая в пригоршни холодную воду, потом, оглянувшись на Баюра, не сводившего с неё глаз, стала плескать в него. Поднялась суматоха с брызганьем, с хохотом, поцелуями и увёртками… пока Баюр не замер, как вкопанный:

      – Чаша! – показал он на камень Параскевы-Пятницы.

      Сначала незамеченное, теперь, после водяного обстрела, наполненное водой, в камне отчётливо обозначилось углубление, напоминающее чашу. Арина переводила взгляд с чаши на любимого и не понимала причины его взволнованности.

      – Святая Параскева издавна почитается в народе как пряха. Только прядёт она нити людских судеб. И может открыть человеку жребий его. Чаши в святых камнях с водой из источника называют глазами предков. Так они смотрят на мир, а иногда предрекают судьбу…

      Арина робко прижалась к Баюру и взяла его за руку:

      – Давай заглянем?

      В чаше отражались небо и облака. Арина осмелела:

      – По всему знать, чудес нынче больше не будет.

      Она наклонилась над чашей, загораживая облака и глядясь в воду, как в зеркало. Берег Луны повис над зеркалом и заиграл солнечными искрами. И вдруг в воде проступило лицо… не её… своё не удивило бы девушку, не испугало. Золотоволосый мальчик с глазами Баюра смешно морщил носик и улыбался. Она отпрянула от камня и вцепилась в своего защитника:

      – Ты тоже видел? Кто он?

      Остолбеневший и онемевший, волхв не сразу очнулся, порывисто обнял Арину, уткнувшись счастливым лицом в её макушку, пропахшую солнцем, и, гладя пружинящие завитки на её виске, ликующе зашептал:

      – Это наш сын, горлинка моя.

      – Сын… – машинально повторила она. У неё?!! Предсказание было сказочным, в него трудно было поверить. – Так сразу?

      – Сразу? – засмеялся Баюр. – Его ещё вы́носить надо.

      – А мама? Что я скажу ей?

      – Ничего. Он родится не здесь, в Ключах.

      Растерянная Арина постепенно приходила в себя и начинала осознавать новость. Провела рукой по груди, животу, улыбнулась отцу будущего ребёнка, с трудом осознающего, что его давняя несбыточная мечта готова осуществиться:

      – У нашего сына будут твои глаза, – она протянула вперёд