Куратор. Александр Соболев

у меня из рук опустевшую корзину.

      – Ага, – я с трудом разжал пальцы, – было бы недурно.

      – Сережа, занесите колонку внутрь. Музыку сейчас включим потихоньку для себя. Хорошо?

      Я схватил колонку, намотал на локоть длинный шнур с удлинителем. Как здорово, что можно занять руки хоть чем-нибудь.

      – Прошу, – Наташа пригласила растерянного гостя в дом.

      Немного пригнувшись, чтобы не врезаться в дверной проем, я шагнул на веранду и остановился.

      – Смелее, Сережа! – подбодрила меня Наташа.

      Я выдохнул и рывком открыл дверь на себя. При свете лампочки, я увидел собственное отражение в зеркале прихожей. Нелепее вида трудно представить: какая-то драная шапка-ушанка, покрывало на плечах, снизу вытянутые коленки треников, черные с засохшей огородной землей калоши. Почему я, возможно, на самую важную встречу в жизни оделся именно так?

      – Вы, Наташа, извините меня за столь позднее вторжение. Куда колонку?

      – Поставьте на комод, – красавица-соседка махнула рукой вглубь комнаты.

      Я протопал грязными калошами по чистому полу. Подумал об этом, когда было слишком поздно. Куски огородной грязи четко выделялись на окрашенном бежевой краской полу. Неуверенно пристроил колонку, сдвинул на край фарфоровых слоников и шкатулку из красного дерева. Вернулся в прихожую и снял калоши. Носки на ногах были тоже не экстра-класса. Наташа сделала вид, что ничего не заметила. Она еще воспитанная и учтивая!

      – Сережа, я должна сказать, что очень благодарна, что вы меня посетили, – Наташа сняла телогрейку, в комнате было тепло, – дело в том, что у меня сегодня день рождения. Вернее, вчера был. Но гости не пришли. Точнее, гость.

      Наташа подошла к столу в центре комнаты, изящным движением сорвала накидку, под которой оказался накрытый всевозможными блюдами стол: салаты оливье и селедка под шубой, запеченная с яблоками утка, колбаса и сервелаты, порезанные тонкими пластинками, запотевший графинчик с водкой, фрукты, оранжевая бутылка с Фантой. Я сглотнул заполнившую рот слюну. В воздухе запахло праздником и свеженарезанными огурцами.

      – Вы любите Фанту?

      – Я люблю селедку под шубой.

      – Угощайтесь, накладывайте сами. Хорошо?

      Со мной ли это происходит? Как будто в сказку попал. Кому расскажешь, ведь не поверят. Может мне это сниться? Я ущипнул себя за локоть. Больно! Значит, не сон. Тогда пускай дивная ночь длится вечно.

      – Грибочков еще возьмите, – предложила Наташа, когда я наложил полную тарелку еды.

      – Ага, спасибо, – учтиво ответил я.

      – Мне водки, будьте любезны, – сказала Наташа, завершая сбор еды на свою тарелку.

      Что за чудо-женщина: ест после шести, выглядит, как королева. Пьет водку. По всему видно готовит, как богиня. Стирает белье. Не удивлюсь, если днем сама наколола дрова и стопила печь, а может и баньку. Чем черт не шутит? Я взял в руки запотевший графин, налил в две рюмки желейную от мороза водочку.

      – Скажете что-нибудь? – Наташа взяла в одну руку рюмку с водкой,