Рассказчица. Джоди Пиколт

нами будто существует телепатическая связь, пока другие говорят. Иногда Джозеф ловит мой взгляд и прячет улыбку, иногда я выкатываю глаза, глядя на него. Мы с ним как сообщники по преступлению.

      Сегодня мы обсуждаем, что будет с нами после смерти.

      – Мы будем блуждать где-то рядом? – спрашивает Мардж. – Наблюдать за своими любимыми?

      – Думаю, да. Я до сих пор иногда ощущаю присутствие жены, – говорит Стюарт. – Воздух как будто слегка увлажняется.

      – По-моему, это немного своекорыстно – думать, что души остаются где-то рядом, – мгновенно реагирует Шейла. – Они отправляются на Небеса.

      – Все?

      – Все, кто верит, – уточняет она.

      Шейла испытала духовное перерождение, чего от нее ждать. Но мне все равно неуютно, как будто она своим утверждением намекает на мою неполноценность.

      – Когда моя мать была в больнице, – говорю я, – раввин рассказал ей притчу. В раю и в аду люди сидят за банкетными столами, полными изысканных яств, но никто не может согнуть руки в локтях. В аду все голодают, потому что не могут положить в рот еду. В раю все сыты, потому что им не надо сгибать руки, чтобы накормить друг друга.

      Я чувствую на себе пристальный взгляд Джозефа.

      – Мистер Вебер? – призывает его подать голос Мардж.

      Я думаю, что он, как обычно, проигнорирует вопрос или покачает головой. Однако, к моему изумлению, Джозеф говорит:

      – Когда вы умираете, вы умираете. И все кончено. – Его ответ будто накрывает нас с головой своей прямотой. – Простите, – добавляет Джозеф и выходит из комнаты.

      Я нахожу его в притворе церкви.

      – Эта притча, которую вы рассказали… Вы в нее верите?

      – Думаю, мне хотелось бы верить, – отвечаю я, – ради мамы.

      – Но ваш раввин…

      – Не мой. Моей матери. – Я направляюсь к двери.

      – Но вы верите в загробную жизнь? – любопытствует Джозеф.

      – А вы – нет.

      – Я верю в ад… но он здесь, на земле. – Старик качает головой. – Хорошие люди и плохие люди. Как будто все так просто. Все люди одновременно и хорошие, и плохие.

      – Вам не кажется, что одно перевешивает другое?

      Джозеф останавливается:

      – Вот вы и скажите мне.

      Мой шрам начинает гореть, будто от слов Джозефа меня обдало жаром.

      – Почему вы никогда не спрашивали, как это случилось? – вдруг выдаю я.

      – Как случилось – что?

      Я делаю круговое движение перед лицом:

      – Ах! Это. Давным-давно кто-то сказал мне, что история сама себя расскажет, когда будет готова. Наверное, она еще не готова.

      Странная идея, что случившееся со мной не моя история, а нечто совершенно от меня отдельное. Я задумываюсь, может, в том и состояла моя проблема все это время: я не могла отделить себя от истории.

      – Я попала в аварию. – (Джозеф кивает и ждет.) – Пострадала не я одна, – выдавливаю я из себя, хотя слова меня душат.

      – Но