Мальчик из леса. Харлан Кобен

сунул телефон в карман и сел ровнее. Повернулся к Хестер, увидел, что она прижимает телефон к уху, и сказал:

      – Э-э-э, Хестер? Вступительное слово за вами.

      Продюсер поднял пятерню: до эфира пять секунд. Поджал большой палец: четыре.

      – Я перезвоню, – сказала Хестер.

      Когда продюсер загнул указательный палец, она положила телефон на стол.

      Может показаться, что три секунды – это очень мало, но на телевидении все иначе. У Хестер осталось время, чтобы взглянуть на Эллисон Грант, продюсершу ее передачи, и кивнуть. У Эллисон осталось время, чтобы поморщиться и кивнуть в ответ – показать, что она идет на поводу у Хестер, но делает это без особого желания.

      Хестер была к этому готова. Бывает время собирать сведения, а бывает время бросить клич.

      Сейчас пришло время бросить клич.

      Закончив обратный отсчет, продюсер указал на Хестер.

      – Добрый вечер, – сказала она, – и добро пожаловать на передачу «Краймштейн и криминал». Сегодняшний выпуск посвящен – кому же еще? – новому кандидату в президенты Расти Эггерсу и спорам вокруг его предвыборной кампании.

      Эта фраза была на телесуфлере. Следующей фразы на телесуфлере не было.

      Хестер сделала глубокий вдох. Назвался груздем, полезай…

      – Но сперва – горячие новости, – сказала она.

      Второй ведущий повернулся к ней и нахмурился.

      Дело в том, что Мэтью был напуган. Вот почему у Хестер не осталось выбора. Мэтью был напуган, попросил ее о помощи. И теперь она сделает все, что в ее силах.

      По всей стране на экранах телевизоров появилась фотография Наоми Пайн. Единственная фотография, которую смогла найти Эллисон Грант, да и эту раздобыть было непросто. У девочки не было профилей в соцсетях (что в наше время весьма странно), но Эллисон лучше всех умела находить информацию. Откопала сайт фотографа, снимавшего портреты старшеклассников из школы Суитуотер. Как только Элисон пообещала, что на снимке останутся водяные знаки и логотип, фотограф разрешил показать портрет Наоми в эфире.

      – Сегодня вечером, – продолжала Хестер, – девочке из Уэствилла, штат Нью-Джерси, нужна ваша помощь.

      На парковке у дома Авы Уайлд прикинул, какие у него есть варианты. Других дел по большому счету не осталось. Время было позднее. Итак, вариант первый: вернуться в дом Краймштейнов и потихоньку пробраться на второй этаж, в спальню к Лейле…

      Вот именно. Стоит ли рассматривать другие варианты?

      Чтобы подчистить все хвосты, он написал эсэмэску Мэтью: Ты где?

      Мэтью: У Краха Мейнарда.

      Лейла об этом рассказывала, но Уайлд не был уверен, стоит ли говорить, что для него это не новость.

      Уайлд: Наоми там?

      Мэтью: Нет.

      Уайлд задумался, о чем бы спросить, но увидел пляшущие точки: Мэтью набирал сообщение.

      Мэтью: Черт.

      Уайлд: Что?

      Мэтью: Здесь творится что-то нехорошее.

      Пальцы Уайлда двигались не так быстро, как хотелось бы, но он наконец сумел напечатать: Ты о чем?

      Нет ответа.

      Уайлд: Мэтью?

      Утопический образ первого варианта – теплая Лейла