Аксиомы бега. Хроника рубежа тысячелетий. Максим Воробьев

нам знакомым спортсмену. Тот уважительно принял драгоценную ношу и неторопливо потрусил вперед. Через несколько минут его не было видно ни его, ни машин сопровождения. Все закончилось. Народ стал расходиться.

      Тщетно поискав глазами друга с долгожданным велосипедом, я тронулся в обратный путь. Позже выяснилось, что он также тщетно искал меня на верхней дороге. Не знаю почему мы не смогли договориться, но я, хотя сильно устал, отмахав за день 20 км, был счастлив. Еще бы, своими глазами увидел олимпийский огонь!

      Всю Олимпиаду я почти не отходил от телевизора, прерывая просмотры только ради сна, еды и тренировок. Герои Московской Олимпиады прочно заняли места на трибуне моих кумиров. Людмила Кондратьева, Александр Дитятин, Виктор Маркин, Вольдемар Цирпинский, Мирус Ифтер, Сергей Сухорученков, Владимир Сальников – вот далеко не полный перечень имен, оставшихся навсегда в истории спорта. Просмотр олимпийских трансляций заполнил все дни. Даже тренировался я урывками, но радостно и вдохновенно.

      И еще раз я увидел огонь Московской Олимпиады, когда ехал на метро. С застекленной станции был хорошо виден стадион «Лужники», над которым гордо высилась огромная чаша с пылающим огнем. И этот образ навсегда сохранился в моей душе. В то лето я тренировался напряженно, почти каждый день. Впервые пробежал десять километров на время, но в основном делал упор на прыжки. Прыгать я любил, особенно в высоту. Чувство полета, пример олимпийского чемпиона и рекордсмена мира Валерия Брумеля, вернувшегося в спорт после страшной аварии, служили маяком, к которому надо стремиться, пробиваясь сквозь темноту усталости и лени. Но наступила осень, началась учеба в школе, и постепенно мой порыв почти угас. Нет, олимпийский огонь в душе горел все так же ярко, но как бы издалека, освещая уже другие цели.

      Бег и снежки

      – Да куда тебе!

      – Ты что в самом деле нас обогнать хочешь? Да мы на гребле тренируемся по четыре раза в неделю. Кроссы бегаем, ноги качаем, а ты?

      – Да он вообще не бегает! Легкую атлетику еще прошлой зимой бросил.

      Ответить мне было нечего. В словах одноклассников была суровая, как брянский лес, правда жизни. Я действительно почти не тренировался. Нет, поприседал, поотжимался и попрыгал, пожалуй, дня три назад. А вот не бегал, наверное, с декабря. Все как-то не до этого было, да и зима, холодно и скользко. Разве что утром в школу, когда опаздывал – полтора километра, но это редко. Обычно и быстрым шагом успевал. А вообще-то я всю зиму занимался в шахматном клубе, два раза в неделю. Дебют, миттельшпиль и эндшпиль. Сицилианская защита, ферзевой и королевский гамбит – кое-каких успехов я достиг. Но шахматы мне сейчас точно не помогут, это было ясно. Вот оно, начало мая, и надо бежать тысячу метров. Оценку, между прочим, зарабатывать. В апреле все-таки несколько раз пробежался, и неделю назад на уроке физ-ры мы бегали ускорения 10 раз по 100 метров через 100 трусцы. Но все равно шансов обогнать тех, кто постоянно тренировался – никаких, и день стоит