Дети прилива. Струан Мюррей

Ладно, э, нам нужно отвести тебя в какое-нибудь тёплое место.

      Мальчик поглядел на свои руки.

      – Где я? – спросил он. Голос у него был, как наждачная бумага.

      – На набережной Ангелуса[3], – сказала Анна.

      – Набережной… – повторил он. – Набережная чего?

      Похоже, у мальчишки в голове всё спуталось.

      – Города.

      – Какого города?

      Элли уставилась на него в смятении и даже испуге. Город был один.

      Она указала вверх, чтобы он посмотрел на высящийся над их головами Город. Горообразное нагромождение древних зданий, кишащее крикливыми чайками. Взгляд мальчика скользнул по трубе, по горгулье, вдоль поднимающихся зигзагом улиц и лестниц, прорезанных с вершины горы до самого моря. Он поглядел в сторону горизонта и тут вздрогнул.

      – Что это за шум? – вопросил он. – Откуда исходит этот шум?

      Он зажал ладонями уши и стиснул зубы. Анна и Элли переглянулись.

      – Где мои братья и сёстры? – спросил он.

      – Э… – Элли почесала в затылке. – Я… я не знаю…

      На молу началась какая-то суматоха. Элли слышала, как старик проповедник спускается с верхних ярусов улиц, самодовольно и пронзительно голося.

      – Это Враг! – вопил он. – Я как раз проводил похоронную службу в церкви Св. Горация, понимаете, магистр инквизитор, когда услышал весь этот гвалт.

      – Что происходит? – спросил Сиф.

      – Сюда идёт Инквизитор, – промолвила Элли, нервозно ковыряя прореху в рукаве бушлата. – Но не переживай, всё обойдётся. Если только это не…

      Народ расступился. Торопясь отойти от вновь прибывшего, люди налетали друг на друга.

      – О нет, – проговорила Элли.

      Мужчина мощного телосложения появился на молу, возвышаясь над всеми окружающими. На нём была чёрная шинель из тюленьей кожи, спадавшая до щиколоток, на груди – серебряная цепь. У него были крепкая шея и широкие плечи, а бледное одутловатое лицо омрачала тень давно утраченного благообразия. Глаза у него были бездонные, чёрные, как пропасть, и совершенно ничего не выражающие. Он выглядел как мертвец, которому даже смерть была нипочём.

      Сиф поднял одну бровь.

      – Кто это?

      – Это… – У Элли пересохло во рту, – Инквизитор Харграт.

      – Я как раз прибыл на место, – продолжал верещать проповедник, – когда этот мальчик выкатился из кита. Сие может быть лишь делом рук Врага.

      – Замолчи, – пророкотал Харграт. – Это мне судить.

      Плешивый карлик упал перед Харгратом на колени.

      – Святой Киллиан! – вскричал он. – Сохрани нас!

      – Встань на ноги, – отрезал Харграт. – Я ещё не святой. Только мёртвые могут быть святыми.

      Он сиганул через мол, и его чёрные башмаки проскребли по черепице, когда он приземлился на крышу. Его взгляд метнулся от Сифа к дыре в теле кита и обратно.

      Он сделал два шага в направлении Сифа, но затем на мгновение замер и немного отступил назад. Странно было видеть, как этот чудовищной наружности мужчина

3

Ангелус – католическая молитва, получившая название по первым словам: «Ангел Господень возвестил Марии…».