Клуб 28, или Ненадежные рассказчики. Милорад Кесаревич

йоги и барбершоперы, коллекционеры винила, дотеры и видеоблогеры». Я задумался, а кто же мы на этом празднике жизни? Люди, «призванные варить мыло, неистово курить, размножаться и выглядеть классно?» Или человек, у которого «поехали нервишки, он слетели с колес, и если не отыщет выход – то сдохнет, как уличный пес?» Или инженер, сконструировавший ракету, чтобы «улететь в пизду с планеты»?

      Группа порадовала, побаловала, хоть выступление и отдавало наебаловом. Я спустился на первый этаж, занял очередь в туалет и краем уха зацепил разговор за столиком неподалеку:

      – Да ладно, вы читаете Мариенгофа? – послышался уверенный и по-собачьи добрый мужской голос. – «Циники» – грандиозная вещь!

      – Вы тоже читали Мариенгофа?

      – Я – и не читал?! – мужчина ответил негодующе, будто кто-то усомнился в его потенции и порядочности.

      «Отличный подкат, – подумал я. – Парень наверняка заполучит телефончик». Антось Уладзiмiравiч спустился в зал, просигналил рукой, и мы вывалились на улицу. У крыльца курил среднего роста мужичок за 30 с аккуратно очерченной седеющей бородой и нагладко, слепяще выбритой головой, поигрывающей бликами под светом тусклых фонарей. Приблизительно так я представлял в детстве Деда Мазая, только в ушанке.

      – Артур – Милорад, – Антось представил мне товарищу, а затем провернул реверс-инжиринг, – Милорад – Артур. Кстати, Артур тоже ходил на концерт Флоры, как и ты, малыш.

      Вы не подумайте лишнего: «малыш» – сокращенно от «Милорад». – Не ври, Антось! Это я рассказал тебе про Флору и ее концерт! Милая девушка, очень артистичная, – заметил уроженец Смоленска.

      Его щетина так ярко серебрилась под фонарем, что за глаза я окрестил знакомого «Бородой». Так и записал в телефонной книге, потому что имя «Артур» тут же вылетело из головы, не причинив урона извилинам.

      – Кстати, концерт не только Флорой запомнился. Под занавес выступления какой-то наглый парень, расталкивая всех локтями, с букетом лилий над головой к сцене продирался. Оттоптал мне ногу, Артур отступил, показывая кроссовок, – и даже не извинился!

      – Знаю этого товарища, – говорю. – Мой университетский друг Иван Денисович.

      – Хм, – Артур погладил щетину. – Хороший парень. Целеустремленный, настойчивый. Уважаю такие качества в мужчинах.

      Мы рассмеялись, открыли по пиву и закурили, обсудили будущие концерты, последние релизы молодежных поп-хитов, забытые и полузабытые андеграундные группы, пока не затронули тему последних кинопремьер.

      – У меня, – говорит Артур, – как и у героев DC, тоже есть супер-способности. Две! Первая проявилась еще в детстве: где бы в квартире отец ни спрятал пиво, я всегда его находил. Всегда. В шкафу спрячет – в шкафу найду, в сумке на антресолях – ее открою, в вентиляционной шахте – и туда дотянусь. Пивной компас в моей груди, ей-богу. А вторая суперспособность хитрее: если я пьян, то не могу переписываться неграмотно. Я все внимание концентрирую, чтобы описки не допустить, и в этом кроется колоссальный плюс: перечитаешь трижды,