Взаправду верность – кладезь чести. Елена Серебрякова

командование уверено, что восточное укрепление укомплектовано Орловским полком и потому атаковать в скором времени не намерены. Но турки уверены, что южный участок охраняют болгары-повстанцы и во вторник нанесут удар по укреплению.

      Дальнев оцепенел. Такая смелая выходка переводчика говорила о том, что перед ним не болгарин-крестьянин, а скорее всего турок-офицер.

      – Спроси, – обратился Зорин к переводчику, – какими силами они нападут на южное укрепление?

      – Стойте, господин поручик, – почти выкрикнул Дальнев и подошел вплотную к переводчику, – где ты учился турецкому языку, – спросил Василий и схватил переводчика за борта безрукавки.

      Тот умело вывернулся и сжал свои руки на горле Дальнева, видимо он в совершенстве владел подобными приемами, и Василий начал терять сознание. Зорин со всего маху врезал переводчику по голове и тот стал оседать на землю. Дальнев вдохнул воздуха и потер свою шею.

      – Он все наврал, – выдавил хрипло парень, выпил воды и слово в слово передал сообщение перебежчика.

      – Тебя ко мне Господь послал! Мать Пресвятая Богородица смилостивилась. Откуда ты взялся? Вот бы я попал. Трибунал и обвинение в предательстве. Садись и пиши срочную депешу.

      Толмач валялся без чувств, и поручик связал его по рукам и ногам. Дальнев изложил суть сведений о предстоящей акции турок. Депеша пошла срочной эстафетой генералу Столетову. Продолжили допрос перебежчика о количестве пушек, местах их дислокации, количестве штыков. Дальнев подробно опросил о маршруте, по которому перебежчик сумел незаметно покинуть свои позиции. Турок, объяснив все, нарисовал на бумаге схему прохода.

      – Что хочешь за услугу? – спросил Зорин тоном доброго покровителя.

      – Денег хочу и до рассвета вернуться к своим.

      Поручик вынул несколько ассигнаций и положил на стол.

      – Его арестуют с нашими рублями и поймут, где он их получил, – сказал Дальнев, – в этом случае они отменят акцию и что потом, мы не узнаем.

      – Эх, была не была, – выдохнул поручик и вынул из кармана своего мундира хронометр на цепочке.

      – Переведи. Крышка сделана из чистого золота.

      Перебежчик схватил вознаграждение и поклонился в пояс, поспешил на выход. Зорин велел солдатам сопроводить его до выхода из «окна».

      Уже к понедельнику в укрепление завезли дополнительные патроны, добавили пару взводов стрелков из Орловского полка, подготовили громогласных болгар-вещателей. Пять человек должны были по команде прокричать в рупор «Болгары, ложись!».

      Только забрезжил рассвет, в стане противника началось оживление. Слышался плач и крики, потом начались выстрелы. Видимо турки подгоняли свой живой щит. Показалась черно-серая неровная линия, движущаяся на русские позиции.

      – Без команды не стрелять! – пронеслось по цепи защитников.

      Боем командовал офицер, специально назначенный генералом Столетовым.

      Можно было различить идущих: мужчин и женщин, стариков и детей, здоровых и убогих.

      – Вещатели!