Взаправду верность – кладезь чести. Елена Серебрякова

тоже время не терял, изменился так, что по улице пройдешь и не узнаешь. Да еще с фамилией намудрил. Благо шартомские подсказали, что был Косач, да весь вышел. Что за фамилия такая Дальнев?

      – Фамилия как фамилия, пойдем лучше в дом, хоть наговоримся досыта. А то бывает и словом перемолвиться не с кем.

      За накрытым праздничным столом пошли воспоминания о былом счастливом времени, о ребятах ровесниках, об их судьбах.

      – Знаешь ли ты? – будто хватился Плутовидов, – атаман наш, Елизар Никодимович помер.

      – Когда? – удивился Василий.

      – Да еще зимой.

      – Вот же народ, ни совести, ни чести.

      – Не понимаю? – удивился Сашок.

      – У меня весь Дон перебывал. Именем атамана приют находит до сих пор.

      Василий подробно описал визиты земляков, о своих стараниях по их привечанию. Посмеялись и продолжили разговоры. Затронули личную жизнь, обменялись мнениями на будущих избранниц, о денежном состоянии.

      – Давно в офицерах ходишь? – спросил Дальне, – поди тоже от дома отошел и на стороне состоялся.

      – Не совсем так. Елизар Никонорович прознал, что Гвардейский казачий полк пополняется новыми бойцами. Предложил нам, не всем конечно, еще двоим, не буду поминать их. Согласился я один. Сначала приехал в Крым, потом под Воронеж. Вообще, если все рассказывать, то долго и не интересно. С началом войны с турками решили создать Второй лейб-гвардии Сводный казачий полк и отправиться прямо на войну. Так, что в Москве я только проездом. Через пару дней отправляемся.

      От Плутовидова исходил заряд неведомой доселе удали и свободы. Его глаза излучали мальчишеское озорство, присущее маленьким детям, неразумным, не знающим горести и страха. На этом фоне ничтожным представились Дальнему все его гипотезы и догадки, нумизматические и археологические коллекции, вот у друга настоящее дело.

      – Слышь, Сашок, – сказал Василий, – запиши меня тоже в свой полк. Надоело мне сидеть наедине с книгами и общение с тоскливыми людьми.

      – Да, поди уж и на коня не влезешь? Руки, ноги одрябли. Ничего тяжелее гусиного пера и не подымал.

      – Восстановлюсь быстро, мне только стоит начать.

      – Из современных ружей когда стрелял? Да стрелял ли вообще. Теперь-то все по-другому.

      – Зато ножи метать не разучился. Вот, гляди, – Василий схватил со стола нож и бросил его в дверь.

      Нож долетел, но плашмя ударился об косят и упал на пол.

      – Нет, Василий, читай лекции и пиши статьи.

      – Погоди, научи меня стрелять. Поедем завтра в лес.

      – Чтобы метко стрелять, десятком выстрелов не обойдешься. Ты же знаешь это лучше меня.

      Разговор прервался и повисла тишина.

      – Ладно, – прорезался охрипший голос Дальнева, – а толмачи вам нужны?

      – Ты что же турецкий знаешь?

      – Знаю.

      – А ну как тебя наш командир проверит? Он из тех мест и свободно говорит