Виноватых бьют. Сергей Кубрин

боевые – будет пенсия. Три тысячи сверху. Каждый месяц, пока живой.

      – В Чечне сейчас хорошо, спокойно, – говорил Акрам, оправдываясь. – Лучше, чем.

      Жарков соглашался. Качаясь на пригорках, закрывал глаза. Одно «ага» в ответ, вроде – так и есть. Действительно, хорошо.

      Тяжёлое лето с низким солнцем. Осень выждать – и домой. Жарков думал: как хорошо, когда есть, куда возвращаться. Дома ждут, и всё такое. Привезёт деньги – первый взнос на ипотеку, долгая счастливая жизнь. Главное – не париться, не считать. Он помнил, например, как считал армейские дни. А потом заблудился в мире цифр – и легче стало.

      – Скоро, скоро, – твердил довольный Акрам, – у меня там брат. Всё по кайфу будет.

      Командир отряда – полковник Сорока – определил Жаркова на дальняк. «Пару дней отдохнёшь, тебе надо».

      Сорока помнил Гошу ещё со времён, когда задерживали группу олимпийцев – местных злодеев, выходцев из девяностых. Тут встретились, обнялись. Нормально всё будет, полгода пролетят. Вернёмся – напьёмся, живи не хочу.

      Одна задача – помочь местным полицейским. Задержали кого-то там, а что делать дальше – бог знает. Чеченские бойцы работали просто: два раза прикладом, и готово. А тут какой-то особенный случай. Жарков сам не знал, как можно обойтись без того же приклада, но молчал.

      Там – брат, сват, баня и вроде как водка (чуть-чуть). Оно того стоит.

      Слепила жёлтая луна. Акрам отомстил ей, моргнув дальним. Сыпалась щёлочь камней, украшала дорогу.

      – Ты сам-то – с женой? – спросил. – Дети, да?

      Жарков кивнул и сказал, что девочка, совсем грудная.

      – Вах, счастье какое, – улыбнулся Акрам, радуясь, что кто-то ещё, кроме него, испытал участь быть отцом и не иметь сына. – Девочка – хорошо, но мальчик – лучше.

      В слове «мальчик» Акрам умышленно проглотил мягкий знак. Мал-чик не знает мягкости, не должен знать.

      – У меня их четыре, девочки.

      Он перечислил имена каждой и признался, что сына, как только случится, назовёт Мурадом. В честь отца.

      – Мурад – значит «желанный».

      Жарков достойно промолчал, а чеченец признался (только никому не говори, я тебе чисто по-братски), что жена уже пятый месяц, как, и скоро случится. УЗИ не делают, не положено вроде, но знает: будет мальчик, «мал-чик» – воин и герой.

      В повороте затормозил. Свистанули тормоза. По встречке, сквозь ночь и время, уйдя, коснувшись щебня, вправо, промчался белый «крузак» без номеров. Акрам выругался на чеченском, выговаривая отчётливо лишь одно понятное «шайтан». Жарков заметил, как «тойота» окончательно тормознула и встала поперёк узкой дороги, прямо над склоном в далёкое вайнахское ничто.