Джанан. Пленница тирана. Екатерина Орлова

ними хромированный торшер и столик, разделяющий эти кресла. Рядом с ними установлен невысокий книжный шкаф, а дальше две двери. По планировке комнат, к которой я уже привыкла, могу сказать, что одна дверь ведет в гардеробную, а вторая – в ванную комнату. Удивительно, но здесь не пахнет ни болезнью, ни застоявшимся воздухом. В комнате витает приятный аромат – смесь древесных и свежих ноток морского бриза. Мне нравится.

      – Ты пришла сюда кружиться?

      Я вздрагиваю и негромко вскрикиваю от громогласного голоса, раздавшегося от кровати. Опускаю голову и резко поворачиваюсь лицом к господину Заиду. По заведенному правилу я не могу смотреть ему в глаза, пока он сам не прикажет. А мне жуть как хочется взглянуть на него. Хотя бы одним глазочком. Но все портит мой страх, от которого я так и не избавилась. И пускай голос господина Заида совсем не похож на голос того шакала, сердце все равно трепыхается в груди, сигналя об опасности.

      – Простите, господин, – дрожащим голосом произношу я, медленно двигаясь к оставленному мной столику. В таком холоде суп, наверное, совсем остыл и будет бесполезен для больного человека. – Я пришла, чтобы помогать вам.

      – И что ты будешь делать для этого? – хрипло спрашивает он, а потом слегка закашливается. – Рассматривать мою спальню?

      – М-м-м, нет. Буду кормить вас.

      – Ну корми, – громыхает он недовольно.

      – Потом нужно будет измерить температуру, – говорю я, поднося к кровати столик для завтрака.

      – Я и без градусника могу сказать, что она высокая. Когда прибудет врач?

      Я подхожу к постели и, не глядя на господина Заида, устраиваю столик над его бедрами, поставив его на кровать.

      – Мне лежа есть?

      – Простите.

      У меня трясутся руки. От мужской близости, от его недовольного тона, от страха, что он в любой момент может схватить меня, и я ничего не смогу с этим сделать. А потом вспоминаю, что мое лицо скрыто шелой, а таких девушек, как я, в гареме десятки. Единственное, что меня выдает – это глаза, но они скрыты от господина Заида полумраком.

      Я поднимаю столик и покорно жду, пока он удобно усядется.

      – Поправь подушки. – Я снова слегка вздрагиваю от его голоса. Он не кричит и не ругается, а все равно страшно. – Поставь столик и поправь подушки, – повторяет он, когда я не двигаюсь с места.

      – Да, конечно, – суечусь, снова устраивая столик на постели, а потом хватаюсь за подушки и передвигаю их так, как, на мой взгляд, ему будет удобно. – Простите.

      – И хватит извиняться, это раздражает. Что там с врачом?

      – Будет в полдень, чтобы дать вам лекарства.

      Господин Заид поднимает пиалу с супом и за один раз выпивает его.

      – А лепешка? – неуверенно произношу, видя, как он ставит посуду на столик и откидывается на подушки.

      – Еще принеси. Этого мало. К тому же, суп холодный. Поторопись, я есть хочу. Нормальную еду, а не пустую жижу. И что-нибудь посущественнее пусть приготовят.

      – Хороший аппетит – это путь к выздоровлению, – с улыбкой