Вспомни меня. Книга 1. Виктория Мальцева

я не удивлена даже, что он так сказал. Тоже мне, законодатель.

      – Да, и об этом тоже говорили, что лагерю нужны законы и система наказаний.

      – А смеялись чего?

      – Альфа пошутил. Всем смешно было… Эл.

      – Почему ты называешь меня «Эл»?

      – У всех уже есть имена, кроме тебя. Понимаешь? Это просто первым пришло в голову. Не знаю, почему. Я, кстати, вспомнила своё имя.

      А вот это уже интересно.

      – Серьёзно? И какое же оно?

      – Альфия.

      – Альфия?!

      – Да. Меня звали Альфия, это точно

      – Вспомнить своё имя – большое достижение. Никому ещё не удалось, так что ты впереди всех. И как же у тебя это получилось?

      – В рюкзаке была куртка, а в куртке потайной карман – его не сразу найдёшь, потому что он спрятан внутри другого кармана – побольше. В кармане был кусочек бумаги и на ней написано карандашом «Альфия».

      – Можешь показать этот кусочек?

      – Какой кусочек?

      – Бумаги с твоим именем.

      – А, это… Я как раз и хотела, но где-то… потеряла. Он маленький был. Совсем. Выпал, наверное…

      Я стараюсь не рассмеяться в голос. Господи, как же примитивно! Альфа и Альфия? Серьёзно? Вот такой простой расчёт приведёт к цели? Он, может, и вызывает у меня определённые подозрения, но вот в чём я его точно не подозреваю, так это в тупости.

      – Ну… Альфия, так Альфия, – говорю. – Приятно познакомиться.

      – А ты? Ты не… придумаешь себе имя?

      И я соображаю, что она права: у большинства из нас уже есть имена, полученные разными способами, но работающие на своих обладателей. Всегда проще сказать: «Отнеси эту порцию жареных моллюсков Леннону», чем «…вон той девице с волосами цвета сушёной травы, но не той, у которой красная футболка, а той, у которой белая. С пятном. Потому что есть та другая, тоже с такими же волосами, но у неё на футболке, тоже белой, нет пятна.»

      Мне срочно необходимо придумать себе имя. С именем я стану частью общества. Без него у меня как бы нет занятого места, отведённой под меня ячейки. На ум ничего не приходит ни с первой попытки, ни со второй. И я понимаю, что в моей памяти нет имён. Ни мужских, ни женских. Я не помню ни одного человека, у которого было бы имя, ни одного лица. Поскольку у меня есть более важные хлопоты на сегодня, я решаю отложить это важное дело – толком поразмыслить над ним.

      – Слушай, мне нужно забрать рюкзак. Извини, в другой раз обсудим…

      – А ты ещё не забрала свой? – с удивлением поднимает брови Цыпа. – У тебя какой номер? Я помогу.

      – Номер?

      – Ну, да. У всех же есть. У меня вот, например, второй.

      Тут она прилично оттягивает ворот своей футболки со спины и на позвоночнике так низко, что почти уже между лопаток, тёмно-серой краской выведена цифра два.

      – Обалдеть… – выдыхаю.

      – Да. Альфа – первый. У Умника четырнадцать. У Леннона одиннадцать. А у тебя?

      Я покрываюсь мурашками, когда она заходит за мою спину и оттягивает мою футболку: неужели мы всё-таки пронумерованы?

      – Семь, – объявляет Цыплёнок. –