Злые ветра Запада. Дмитрий Манасыпов

из бутыли и подмигнула.

      – Ну, мальчики, пойдемте погуляем? – Мойра задорно улыбнулась командору, и прижалась к плечу Дуайта. – Вы же не откажете в компании женщине? Тем более, молодой, одинокой и явно нуждающейся в защите настоящих мужчин?

      Марк вздохнул, приглашающе махнув перед собой рукой. Гулять в форте особо не разгуляешься, но и поговорить в салуне не поговоришь. Дуайт его вполне понимал. Но вот компания официантки явно лишняя. Но что поделать, если командор не против?

      – А я наполовину еврейка! – радостно сообщила Мойра. – А наполовину – навахо.

      Под ногами хрустел вездесущий песок. Спрятаться от него порой не получалось даже в двухэтажной конуре, считающейся у Дуайта за дом. Песок постоянно оказывался повсюду. Даже в конском волосе помазка для бритья. Очень неприятно.

      – Как вы себе чувствуете, падре? – Дуайт хотел спросить его раньше, не все не получалось.

      – Не стоит называть меня падре. И отцом не стоит. А взамен… – Марк поморщился. – Перестану называть вас солдатами.

      – Почему не стоит называть падре?

      Марк пожал плечами:

      – Каждому свое, а мексиканцы очень ревнивы.

      – О-кей.

      – Знаешь, капрал, мне очень хочется, чтобы твой экипаж относился ко мне проще. У меня есть имя, ты же знаешь. И я, Дуайт, очень прошу тебя обращаться ко мне на ты.

      – О-кей. Мойра, тебе не многовато будет целой пинты?

      Мойра захихикала и отмахнулась.

      – Чистая душа… – Командор улыбнулся. – Надо же.

      – Мойра? – удивился Дуайт.

      – Да. Поддержи ее, может упасть.

      Дуайт мягко и бережно взял Мойру под локоток.

      – Эй-эй! – девушка шлепнула его по плечу. – Это что за проявление сексизма?

      – Что?

      – Это не сексизм, миз. – Марк усмехнулся. – Это дружеское проявление заботы. Осторожно, выбоина.

      – Ай! Дуайт, держи крепче!

      – Другое дело. – Командор заложил руки за спину, предварительно набросив капюшон. Заметно, как и всегда в пустыне, холодало. – Задержимся вон там, возле фонтана.

      Фонтана…

      Каменную чашу с девочкой без руки и мальчиком с наполовину отколотой головой, поставили еще до Бойни. Воду в него подавали два раза в год. На День Благодарения и на День Жизни. Да и то, на пару часов, если предварительно успевали прочистить трубы. Но, как бы странно не казалось, вокруг бурно разросся розовый кустарник. Густые заросли очень полюбились небогатым, а порой и просто очень нетерпеливым жителям форта, жаждавшим любви. Комендант, то ли предыдущий перед Шепардом, то ли еще какой, в порыве хорошего настроения даже поспособствовал этому. Построив три беседки, прячущиеся в самой глубине насаждений.

      – Да уж, – Дуайт покосился на Мойру, повисшую у него на руке и тянущую из глиняного горлышка. – очень подходит для тихой незаметной беседы.

      – Почему-то сегодня здесь пусто… – Марк улыбнулся. За вечер его улыбок Дуайт увидел больше, чем за месяц совместных рейдов. – Надо же, как неожиданно и одновременно приятно.

      Дуайт покосился на него, и ничего не ответил. В дальнем конце улочки