Ной. Дэвид Мэйн

Бытие 6:8

      Ной смотрит на небо. В последнее время он часто обращает взгляд ввысь. Он ждет появления туч. Небо чистое, сияют звезды. Ной мочится, стряхивает последние капли и возвращается в дом. В доме жена медленно помешивает тушеное мясо в горшке, который висит над огнем. Время для ужина позднее, остальные уже поели и легли спать. Ной опирается о грубо побеленную известью стену и показывает на глиняную миску. Ему около шестисот лет: слова не нужны.

      Мясо приготовлено с чечевицей. Ной с удовольствием ест. Немного соли бы не помешало, однако с солью в последнее время туго.

      Ной заканчивает трапезу, отставляет миску в сторону и прочищает горло. Жена знает: сейчас он что-то скажет, и поворачивается к нему.

      – Я должен построить лодку, – говорит Ной.

      – Лодку, – повторяет жена.

      – Скорее корабль.

      Немного погодя Ной добавляет:

      – Понадобится помощь сыновей.

      Жена садится на корточки у очага: крепкие ноги широко расставлены, руки на коленях. Она вертит в руках деревянный черпак и произносит:

      – Ты же не разбираешься в лодках. И в кораблях тоже.

      – Я знаю все, что мне требуется.

      – Отсюда до моря или реки, что может нести лодку, много лиг.

      Ной теряет терпение:

      – Я не собираюсь тебе ничего объяснять.

      Она кивает. Лампада, в которой горит оливковое масло, отбрасывает на них мягкий желтый свет. Жена крепко сбита, невысокого роста, широка в кости. Она гораздо моложе Ноя, ей около шестидесяти. Она была очень молода, когда вышла замуж за этого старика с седой бородой до пупа, чьи ноги перевиты венами, словно каналами. Ной на удивление крепок, она родила ему трех сыновей. Сейчас даже непонятно, кто из них выглядит старше – Ной или жена.

      – Как мы доставим корабль к морю, когда ты закончишь строить? – осторожно спрашивает она.

      Ной раздражителен, но быстро успокаивается.

      – Мы не пойдем к морю. Море придет к нам.

      Жена кидает в огонь валежник. Она уже сняла горшок с мясом, но продолжает автоматически помешивать в нем черпаком. У нее тонкие длинные пальцы.

      – Тебя посетило видение?

      – Да, – тихо отвечает Ной.

      Повисает тишина.

      – Понятно.

      Жена поднимает голову, на ее лице грустная улыбка. На секунду Ною кажется, что ей снова тринадцать лет. Когда он приехал за ней, ее скрывали спины братьев. Глаза ее были обращены в землю. Ее вывели во двор, чтобы он на нее взглянул. Она ему понравилась, и он увез ее на муле. Тогда в его душе шевельнулось что-то простое и нежное. На секунду он пожалел ее, зная, какие тяготы лягут ей на плечи. Но ничего нельзя было поделать. Его призвали. Более того, его избрали. Его ждал труд.

      – Думаю, тебе пора браться за работу, – говорит жена.

      – Думаю, да, – соглашается Ной. Произнося эти слова, он отворачивается в сторону, замечая, как в глазах жены мелькает тень печали.

* * *

      Вот как Ноя посетило видение.

      Он был в горчичном поле, повсюду цвели цветы такого ярко-желтого цвета, что жгли глаза. Цветы качались на легком ветерке – словно по поверхности пруда пробегала рябь. Ослепленный цветами, Ной быстро шагал по тропе, зажав в правой узловатой руке посох. Он был погружен в мысли о торговле, прикидывая, что получит от Динара-торговца за горчицу, оливки, овечью шерсть, куриные яйца и козье молоко. Может, вина, которое поможет скоротать зимние ночи, или пару штук тканей с Востока, или соли – да, точно, лучше соли. Ясное дело, у жены свои запросы: медный горшок или прялка получше. Всегда чего-нибудь не хватает. Слава Яхве, у него нет дочерей, которых приходится выдавать замуж, поэтому не нужно забивать голову мыслями о приданом.

      Неподалеку он услышал блеяние ягненка. Но Яфет пасет овец на восточных холмах, а они отсюда далеко. Неужели кто-то отбился от стада?

      – Ной.

      Голос шел не снаружи, а скорее изнутри его самого. Ной покачнулся, но не остановился.

      – Ной.

      Ной непроизвольно обхватил голову руками.

      – Кто?..

      – Ной.

      Он почувствовал, как что-то давит за висками. Ощущение приводило в замешательство, но страха Ной не испытывал.

      – Я здесь.

      – Да, Господи, – удалось выдавить Ною.

      – Ты праведник, Ной. Мало подобных тебе.

      В ответ Ной ничего не сказал.

      – Я призрел на тебя и сыновей твоих. Но не призрел я на многих других. Ты понимаешь?

      – Не совсем, Господи.

      – Я истреблю отступников.

      – Истребишь? – еле слышно прошептал Ной.

      – Я обрушу на них справедливую кару. Сгинут они в водном потопе и предстанут на суд мой.

      Ной охнул. Он почувствовал, как по ногам побежала горячая струйка.

      – Да пребудет воля Твоя, Господи. Прошу